Мне по долгу службы пришлось участвовать в работе забастовочной комиссии, которую со стороны Правительства СССР, возглавляли одновременно два Министра – Филимонов Л. И. и Черномырдин В. С., а со стороны предприятий нефтяной и газовой промышленности – профсоюзы. На заседаниях дебаты были не лицеприятными и крайне накалёнными. Требование бастующих было ультимативным: – Нам там в Сибире есть нечего, купите нам мясо, мы уже давно его даже в глаза не видели! Где валюта, которую получает государство за добытые нами нефть и газ? Почему голодают наши дети и жёны?

Ситуация была практически не разрешимой. Видимо там, на самом верху, настолько всё прогнило и дебит с кредитом уже давно не срастался, что на мой взгляд в тот момент Правительство просто струсило перед собственным народом и самоустранилось от исполнения своих прямых обязанностей. Мы все нефтянники всегда были как одна семья, все кто работал в Москве в Министерстве все мы произросли от туда с переферии, из тех коллективов, представители которых сегодня сидели с нами вроде бы как за одним столом, но смотрели на нас как на своих заклятых врагов. Кто нас тогда столкнул лбами, было ли это стечением обстоятельств или чьим то преднамеренным действием, мне до сих пор не понятно. У бастующих был отработан посыл в нашу сторону: – если Вы тут в Москве не сможете удовлетворить наши требования, то знайте, мы умеем добывать нефть и самостоятельно научимся также её продавать. В итоге, этим и закончилось, и эти люди были тысячу раз правы. Они научились продавать нефть самостоятельно. Но в тот момент, это был первый сигнал развала отрасли, её децентрализации. Это была крайне суровая школа, но её пришлось пройти нам всем.

Вторым негативным сигналом, который прозвучал практически одновременно с первым, было решение ЦК КПСС и Совета Министров СССР разрешить создавать совместные предприятия по добычи нефти и газа с участием иностранных компаний. Нам был роздан текст этого Постановления и мы его внимательно изучали чуть ли не под микроскопом, пытаясь понять чем это вызвано. Кто то радовался его появлению, а кто то негодовал. Отечественные нефтянники в тот отрезок времени сами работали в десятке зарубежных стран и к тому же к моменту выхода этого документа мы развернули крупномасштабный объём буровых работ в Южном Йемене, готовились к выходу в Алжир по дыбыче нефти на концессионных участках по принципу «Продакшн Шерринг». Сама отрасль была достаточно развитой, и кто придумал пустить в святая святых иностранцев? К слову, ныне, не мы работаем на основе «Продакшн Шерринг» за границей, а иностранцы работают у нас в России на трёх очень значимых объектах. А это удел стран третьего мира, находящихся в самой ранней стадии развития.

Так вот, чтобы хоть как то начать исполнение данного Постановления, Первый заместитель Министра Филановский В. Ю. собрал у себя совещание, на которое пригласил всех заместителей Министра и начальников ведущих управлений. Всего присутствовало порядка 20 человек, в том числе и мне довелось участвовать в том совещании. Филановский В. Ю. не формально считался первым лицом в Министерстве, так как обладал среди всех работников наибольшим опытом и авторитетом. Он открыто нам заявил, что от Министерства требуют на самый верх хоть каких либо предложений и мы не имеем права отмалчиваться, это необходимо для укрепления международного имеджа страны и получения зарубежных кредитов, в которых, в тот период, крайне нуждался СССР для залатывания дыр в экономике.

– Мы сегодня должны разойтись с выработанными предложениями. – Сказал он всем присутствующим.