– Ах, вот как…

– Да. Так вот. Сейчас волшебник отлучится на пару часов по этим самым делам, а когда вернется к семи ноль-ноль, его принцесса в самом лучшем из своих нарядов должна ждать его в полной готовности к сюрпризу.

– …и они поедут…? – продолжила Петра.

– Не выйдет, принцесса. Ты и так почти выведала у меня суть сюрприза. Роль дознавателя со мной не пройдет, – он подхватил Петру на руки и закружил по спальной комнате. Упав спиной на постель, он уложил Петру на себя.

– Ты любишь меня? – неожиданно спросил Денис.

– Почему ты спрашиваешь?

– Ты меня любишь? – он с расстановкой повторил вопрос.

– Но я…, не знаю…, – растерялась Петра. – Мы встречаемся чуть больше двух месяцев…

– Сегодня – три, – поправил Денис.

Петра попыталась освободиться из его объятий и встать. Но он прижал ее к себе крепко.

На Петру смотрели серые глаза, требующие немедленного ответа.

– Прошу тебя, отпусти, мне не очень удобно, – попросила Петра.

Он демонстративно поднял руки вверх, показывая, что не держит.

И снова Петра не знала, как себя вести. Она подошла к окну, потом взглянула на Дениса, который подложив руки под затылок, продолжал лежать, задумчиво глядя в потолок.

– Не обижайся, пожалуйста, Денис. Мне сорок два года. Было бы глупо с моей стороны, если бы в этом зрелом возрасте я так быстро признавалась в любви.

– Значит, я глупый? Я ведь признался.

– Ты – другое дело…. Я хотела сказать, что у вас – мужчин, видимо, это всё как-то по-другому…, – неуверенно произнесла Петра.

Она искренне считала, что рано делать подобные заявления так скоро.

– Я думаю, это неправильно, делать какие-то серьезные выводы через три месяца знакомства, – озвучила она свои мысли, с каждой минутой чувствуя себя все больше неловко.

– А я уверен в любви к тебе. Если сомневаешься – то тебе ничего не останется, милая, как убедиться в этом.

Денис поднялся с постели и добавил немного раздраженно:

– И мне не важно, сколько на это уйдет времени. Я буду рядом. Потому что ты – моя женщина, а я – твой мужчина. И я понял я это в первую секунду, как только увидел тебя в ту чертову пятницу.

Услышав, как прозвучало окончание его пламенной речи, Денис понял, что концовка получилось не вполне романтичной.

Он подошел к Петре. Она стояла, прислонившись к шторе, теребя в руках кисть ламбрекена.

– Петра, неужели ты не чувствуешь, как я к тебе отношусь?

– Если честно, я не всегда уверена, что ты относишься ко мне так, как говоришь, – попробовала быть откровенной Петра.

– Я согласен, был момент, когда тебе могло так показаться. Но я тебе все объяснил. Ты просто представить себе не можешь, милая, какая у меня работа, что мне приходится видеть, слышать, пропускать через себя…

Денис взял Петру за руку, поцеловал и отпустил.

– У волшебников, открою тебе секрет, тоже есть нервы, – печально добавил он, отвернувшись к окну.

Петре показалось, что его глаза увлажнились.

Она прислонилась щекой к его спине.

– Послушай, такой день прекрасный, и место, и страна, в который мы с тобой оказались. Давай не будем ссориться.

Он повернулся к Петре, и она на самом деле увидела слезы в его глазах.

– Я мало тебе рассказывал о своей жизни, Петра. Да почти ничего не рассказывал. Она была не просто сложной – невыносимой. И настолько, что удавиться или впрыгнуть из окна представлялось самым простым и утешительным исходом. Выходом, в первую очередь для меня самого. И теперь, когда я встретил тебя, и впервые в жизни почувствовал настоящее тепло любимой женщины, поверь, я не упущу это чувство. Иначе нет смысла жить.

Петра была ошеломлена. Он не первый раз начинал рассказ о детстве и сам же останавливался на полуслове, не желая продолжать. Но даже то, что успевал сказать, вызывало в Петре острое чувство жалости. Ей сразу хотелось его обнять, сделать что-то приятное, что заставит его забыть о грустных воспоминаниях.