На другой день утром целыми тележками, как говорит предание, вывозили из Летнего саду растерянные и подобранные башмаки, банты, страусовые перья, парики, перчатки, ридикюли, платки и проч. и проч.».
Так что, может, и иллюминационные плошки горели бы не четыре часа, а подольше, да дождь залил огонь…
Жаль, в 1803 году не то что фотографий не делали, но даже не знали, что такое чудо будет когда-нибудь изобретено. Поэтому посмотрите на снимок, напоминающий о двухсотом дне рождения нашего города. Сделан он 16 мая 1903 года у Адмиралтейства, во второй половине дня, уже после того, как прошли тут торжественным маршем перед императорским шатром войска и на набережную хлынули толпы гуляющих. Кажется, дождя в тот раз в столице не было…
Ах, юбилей, юбилей, юбилей!.
Действительно, в пятницу 16 мая 1903 года погода в Петербурге выдалась, как писал «Петербургский листок», «на редкость» – «синело чистое небо, какое нам удается так редко видеть». Замечательную погоду, которую подарила нещедрая северная природа отмечающему свое 200-летие городу, отметили тогда все газеты.
…Что славный юбилей грядет, известно было давно. «Всюду можно опоздать в силу русской привычки и неизменной веры в родные „авось“ и „небось“. Все можно при некоторой натяжке отдалить или отложить, но отложить 200-летие Петербурга нельзя!!!»
Юбилейную комиссию образовали еще в 1899 году. Первые ее планы были глобальны. Задумывали строительство двадцати двух новых городских училищ, нескольких больниц для чахоточных и алкоголиков, храма в честь апостола Петра. Хотели поставить статуи сподвижников Петра на аллее от наплавного Троицкого моста к Каменноостровскому проспекту. Более того, проложить Беломорско-Балтийский канал, о котором мечтал основатель Петербурга!
Однако чем меньше времени оставалось до мая 1903 года, тем скромнее за неимением средств становились эти планы. Да и «авось» и «небось» оказались непобедимы. Даже просто наряжаться к торжествам столица принялась чуть ли не в последний момент.
28 апреля начались работы по украшению здания Адмиралтейства и Сенатской площади. «На время работ закрыт проезд по Адмиралтейской набережной от Дворцового моста…» За день до праздника еще шли авральные работы на одном из центральных объектов юбилейной программы – Домике Петра на Петровской набережной: «находящийся в соседстве двор, занятый разным строительным материалом, спешно прикрывается забором… Масса рабочих мостят улицу вокруг Домика…»
И только в ночь на 16 мая заканчивается убранство Гостиного двора, поскольку гостинодворские купцы долго не желали раскошеливаться и давали художникам лишь половину требуемой суммы…
Всюду нужен был глаз да глаз!
«Во многих местах столицы во время торжественных дней вывешиваются флаги, имеющие крайне неряшливый и грязный вид, что в особенности замечено на улицах Гороховой, Казанской, Офицерской, Садовой и Моховой». По сей причине градоначальник предложил полиции «ныне же принять меры к приведению флагов на означенных улицах в должный порядок».
Но как бы то ни было, 16 мая российская столица поразила горожан и многочисленных гостей и своим пышным нарядом, и театральностью юбилейного действа. Самым главным его моментом был торжественный вынос матросами гвардейского и флотского экипажей петровской лодки-«верейки» (не путать с его же знаменитым ботиком!) из домика Петра. Потом ее погрузят на баржу, которую потянет пароход к площади у «Медного всадника».
А сама площадь украшена была роскошной «царской палаткой» – бело-голубым с золотом шатром «в стиле Людовика XIV». Здесь проходил один из положенных по сценарию молебнов и провозглашение «многая лета»…