Однако с годами старый двор стал терять свое «гостиное» значение. Таможенное ведомство, последний его хозяин, стало постепенно раздавать его строения и участки. К 1912 году один из четырех его углов застроило Главное управление неокладных сборов, другой приобрело Министерство торговли и промышленности.

А возникшие планы снести строения на третьем, юго-западном участке, ради возведения там Библиотеки Академии наук, предвестили конец Старому Гостиному двору как таковому.

Художественная общественность столицы поднимала громкий голос в его защиту, но потерпела поражение.

Библиотечное здание встало там в начале 1910-х годов. Старый Гостиный двор остался лишь на старых картах Петербурга…

А здание Нового Гостиного двора уцелело. Уже в советское время его помещения долго использовались по прежнему назначению – как склады. Пока не возникла идея приспособить строение для Ломоносовского института Академии наук. В 1932 году архитекторами Я.Я. Кетчером и К.И. Кашиным был составлен проект. И даже к работам успели приступить. Но Академия переехала в Москву.

Постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 16 мая 1934 года о восстановлении в ЛГУ имени А.С. Бубнова исторического образования оказалось очень кстати: здание Нового Гостиного двора было передано Университету под исторический факультет.

Строительные работы возобновились, естественно, с некоторою переделкою проекта. Они продолжались, по мере освобождения складских помещений, еще и в 1941 году. Хотя уже 1 сентября 1934 года 150 первокурсников нового факультета заняли здесь аудитории.

«Серое, неприглядное снаружи здание исторического факультета сегодня ожило», – писала тогда университетская газета.

Оно давно перестало быть серым и неприглядным. Но Кваренги своего творения не узнал бы. Здание выросло на этаж, уничтожены арочные галереи во дворе, никаких тебе отсеков внутри. Да ведь и не склад товаров же – кладезь знаний!

Лет сто назад книжек о нашем благословенном городе выходило меньше, чем теперь (хотя некоторые из них и по сей день составляют лучшую часть литературы о Петербурге). Но это не значит, что петербуржцы тогда были мало осведомлены об истории молодой российской столицы: в газетах нет-нет да появлялись заметочки «из прошлого». То расскажут они о «маскерадах», бывших еще при Елизавете Петровне и Екатерине II, то вспомнят, как создавалась первая русская газета, то поведают о первостроителях Петербурга…

Но всплеск интереса к истории города возник в преддверии празднования двухсотлетия со дня его основания.

Не было газеты, так или иначе не затронувшей эту тему.

«С.-Петербургские ведомости», которые и сами были ненамного моложе Петербурга, начали серию публикаций с выяснения вопроса, когда же был основан город на невских берегах – 16 мая или 29 июня 1703 года. Спор этот возник между историками в связи с разным комментированием ими записей в «походном юрнале» Петра I. Поскольку мы с вами и поныне празднуем день рождения нашего города 27 мая, то есть по старому стилю 16-го, то ясно, что историк П.Н. Петров, выдвинувший как раз вторую версию, был неправ. Естественно, что опровергали его аргументы и «С.-Петербургские ведомости»…

Они же рассказали в апреле-мае 1903 года и «об истории местности», на которой возник Петербург. О том, как и кем он строился (первые два десятка лет – собранными сюда со всей России «по земским нарядам» людьми; ежегодно, сменяя одну партию другой, прибывало их по 40 тысяч). Как заселялся (первыми были вытребованы торговые люди из московских слобод, с семьями, затем было велено явиться для поселения боярам, придворным, «гостям», то есть купцам, мастеровым и «всех художеств людям заводным»). Как разрастался (в 1713 году на Городской, то есть Петербургской стороне, откуда город и начинался, насчитали примерно 25–30 тысяч мужских душ, а при Екатерине II уже свыше 200 тысяч). Как управлялся при Петре (первым петербургским «полицейским» был, как известно, Антон Девиер, но мало кто знает, что он зять первого петербургского губернатора Александра Меншикова).