– Там ходячие валяются мертвые, машина разбитая стоит…, – снова заладил он.

– Вас как зовут? – Он смотрел на меня и хотел еще что-то сказать, указывая пальцем в сторону ворот, но мне было глубоко плевать на его желание. – Какое ваше имя? – Терпеливо повторил я.

– А, – поняв, о чем его спрашивают, встрепенулся он. – Олег. Я ваш сосед через четыре дома. Пришел узнать, как вы тут, ну и вообще как все…

– Что-то много Олегов на сегодня. Тебе не кажется, дорогая? – почти с издевкой сказал я.

Надя промолчала. Мне действительно стало как-то неприятно оттого, что парня звали Олег. Это всё равно как повторный приступ тошноты, когда ты с грехом пополам пережил один, как тебя настигает второй, причем уже в совершенно неудобном месте. Тем более я помнил дом этого Олега. Не впечатляющий такой, прямо сказать.

– Ладно, присаживайся, Олег, – я показал ему на стул.

– Спасибо, – он сел на ближайший. – Да, вы же выехали с участка Олега, – понимающе покивал он. – Я знал его. Мы ездили с детьми к нему в заповедник. Он бесплатно там проводил экскурсии для детей.

Я со скучающим видом слушал его. Олег заметил это и вернулся к первоначальной теме разговора.

– Знаете, у меня три ребенка.

Я тяжело вздохнул. Мне на самом деле стало надоедать его занудство.

– Старший в детстве переболел полиомиелитом, мы отказались прививаться, и вот…, – он развел руками, – он теперь не ходит. Он не ходит и постоянно сидит в интернете. Даже сейчас он в нем сидит.

Тут я заинтересовался. Да не просто заинтересовался, а во мне проснулась, умершая было надежда на то, что раз интернет работает, значит, зомби-апокалипсис не глобален, а это, в свою очередь, означает, что дети наши живы и здоровы. Надежда определила цель, пока еще не полностью осознанную, но все-таки цель. Мы можем связаться с детьми, а затем попытаться как-то перебраться в Штаты. Как перебраться, на чем, это уже дело десятое по сравнению с вновь обретенным смыслом жизни.