Но он проклятье страшное извергнул
На род мой и меня. Тогда, вскипев,
На зло и я ответил злом, не спорю.
Ведь нет для гнева старости иной,
Чем смерть одна; лишь мертвые безбольны.
В делах своих, конечно, волен ты;
Хоть я и прав – на слабость обречен я
Уж тем, что я один. Но все же знай —
Как я ни слаб, в долгу я не останусь.
Эдип
>960 О верх бесстыдства! И кого ж порочит,
Меня ль язык твой лживый, иль тебя?
Убийством, браком ты меня коришь —
Двойным несчастьем, посланным богами
На юную, безвинную главу!
Да, боги так судили; почему?
Того не знаю; видно, ненавистен
Им был и раньше Лабдакидов род.
Но где ж ты разыскал во мне вину
Что и меня, и род мой погубила?
Ответствуй мне: когда отцу вещанье
>970 Лихую смерть от сына предрекло —
Заслуживаю я ли в том упрека?
Ни от отца тогда еще не принял
Зародыша грядущей жизни я,
Ни от нее, от матери моей.
Затем, родившись, бедственный подвижник,
Отца я встретил – и убил, не зная,
Ни что творю я, ни над кем творю;
И ты меня коришь невольным делом!
Затем, тот брак… и ты не устыдился
Сестры родной несчастье разглашать
И вырывать из уст моих признанье
>980 Ее позора!.. А молчать нельзя:
Ответа ждет язык твой нечестивый.
Страдалица! Мне матерью была ты,
И мы не знали; и родному сыну
Себе на срам детей ты родила!
Зато я знаю: ты по доброй воле
Ее позоришь и меня, Креонт;
Я ж с нею грех тогда свершил неволей,
Неволей ныне помянул его.
Не потерплю я, чтоб и в их глазах
Меня порочил ты упреком вечным,
Что мать свою познал я в брачном ложе
>990 И пролил кровь священную отца.
Скажи мне, праведник: когда б тебя —
Вот здесь, вот ныне, враг убить задумал, —
Выпытывать ты стал бы, кто такой он,
И не отец ли он тебе – иль быстро
Мечом удар предупредил меча?
Я думаю, коль жизнь тебе мила,
Ты б дело сделал, а вопрос о праве
Ты отложил до лучшей бы поры.
В такое же несчастье ввергнут я
Богов раченьем; это бы признала
Она сама, родителя душа.
>1000 Но нет, не правде служишь ты; свободу
Себе и честных, и запретных слов
Ты разрешил во всем; не то – не стал бы
Меня так злобно пред людьми корить.
Фесею льстишь ты, и хвалой Афины
Возносишь за достойное житье.
Но многого не помнишь ты; не знаешь,
Что, если где-либо почет богам
Умеют воздавать – Афины в этом
Все города Эллады превзошли.
И в их земле просителей похитить
Дерзнул ты – старца с дочерьми его?
>1010 О вы, богини грозные! С молитвой
Взываю к вам: заступницами будьте
Моими; пусть узнает нечестивец,
В каких мужей охране этот град!
Корифей
Наш гость оправдан, государь; несчастьем
Погублен он, – помочь ему твой долг.
Фесей
Довольно слов; обидчики спешат,
А мы, их жертвы, здесь стоим и спорим!
Креонт
Я беззащитен, – что прикажешь мне?
Фесей
Ты нам вожатым будешь; я ж, как спутник,
>1020 Пойду с тобой. И если дев от нас
Ты здесь укрыл – ты сам их нам укажешь.
А если похитители в тревоге
Бегут к границе – мне исход не страшен:
За ними и другие поспешат,
И не придется им за счастье в бегстве
Из этих стран богов благодарить.
Итак, веди. Схвативший схвачен сам;
Ловца судьба словила. Так бывает:
Нейдет нам в прок неправое добро.
Защитника не жди себе, хоть знаю:
Не одиноким ты, не безоружным
>1030 На нашу честь так дерзко посягнул:
Заруку сильную иметь ты должен.
Тут осмотрительность нужна, чтоб землю
Не дать в обиду мужу одному.
Ты понял ныне? Или снова ветер
Развеет слово властное мое?
Креонт
Пока мы здесь, упрека не услышишь;
А буду дома – делом дам ответ.
Фесей
Грози, но шествуй. – Ты, Эдип, спокойно
Останься здесь. Во мне уверен будь:
>1040 Коль не умру – трудиться не устану,
Пока детей тебе не возвращу.
Эдип
Сторицей пусть тебе вовек воздастся
За благородство и заботу, царь!
Креонт уходит; за ним Фесей со свитой.