Охваченный эйфорией, он поспешил вниз. Едва же раздались первые звуки его известной баллады и гости начали восторженно аплодировать, рухнуло и мое последнее сопротивление.

Я покорно открыла глаза и посмотрела на Арезандера. Его лицо светилось от самодовольства, которое в иных обстоятельствах окончательно взбесило бы меня. Но сейчас я ощущала лишь опустошенность и потерянность.

– Сир, я…

Послышался металлический лязг. Буквально в то же мгновение я почувствовала, как холодное лезвие коснулось моей шеи. Клинок принадлежал Ривену. Да, парень уже не кажется таким дружелюбным.

– Смотри, полукровка, слова выбирай осторожно, – предупредил юный вакар. Похоже, боялся, что я и Арезандера также захочу зачаровать.

Я закатила глаза.

– Вот ведь незадача-то какая. А я как раз выжидала момент, чтобы все были предупреждены о моем даре и увидели его в действии, и тут вы мне все планы сорвали…

Арезандер только широко ухмыльнулся в ответ на мой сухой сарказм. Ему очень даже шла эта ухмылка – несмотря на его клыки, а может, как раз именно из-за них: они поразительно контрастировали с его черными волосами. Мне же эта улыбка напомнила того разнузданного танцора, и я в очередной раз осознала, как опасен этот мужчина, который обратил свои разум и обаяние в серьезное оружие и таким образом сумел обмануть всех на этом постоялом дворе. Даже меня. Хотя настороженность – мое второе имя.

– Полагаю, твоим планам действительно не суждено сбыться, – усмехнулся он и плавно поднялся из-за стола. – Нам ведь еще надо обсудить твое наказание.

Ривен тотчас же отступил, и его место занял Сир, спокойно обошедший стол.

– Ты знаешь, что по законам людей полагается за торговлю кровавыми жемчужинами? В карцер бросают на срок от сорока до сотни лун.

– Да, – прошептала я.

– А ты бывала уже в карцере?

– Нет.

– Значит, должна понимать, что с тобой как с бхиксом там церемониться не станут.

Я фыркнула.

– Да с бхиксами нигде не церемонятся. Но я поняла: судьба моя будет незавидна, если я не сделаю то, что вы мне собираетесь предложить.

Арезандер рассмеялся.

– Хорошо, что понимаешь. Значит, описание мучительной смерти, которая ожидала бы тебя по законам вакаров, мы пропустим.

Он оперся на край стола – так близко ко мне, что рука, которой он касался столешницы, была в поле моего зрения. Ухоженная рука с элегантными пальцами, переходящая в крепкое запястье. Я невольно подумала о железе, дремавшем под его кожей, и о том, как эта рука почти что нежно сжимала мою шею, готовая отнять у меня жизнь.

– Да, – прошептала я, – я знаю, что меня могло ожидать.

– Но возможно, есть и другой способ, Синта, – проговорил Арезандер соблазнительно мягким тоном. – Как ты уже знаешь, я сейчас ищу убийцу ткача, и твой дар мог бы пойти на пользу расследованию. Помоги мне найти преступника, и я решу, что делать с тобой дальше.

– Арез! – это снова вмешался вакар с ястребиным носом. В очередной раз он был недоволен решением Сира. – Это не очень хорошая затея!

Он высказал вслух мое мнение, но Сир не обратил внимания на слова своего соратника.

– Я хоть и могу легко распознать ложь, – невозмутимо продолжал он, – но ведь и правду мне из страха не говорят. Вот если бы ты попросила свидетелей рассказать все откровенно и без утайки…

Да уж, это точно была не очень хорошая затея. Я собрала в кулак все свое мужество и подняла голову, чтобы смотреть Сиру сиров в глаза.

– Я… не могу этого сделать.

Он удивленно поднял одну бровь.