25 апреля 1910 года Николай Гумилев и Анна Горенко обвенчались в деревянной церкви за Днепром.

После венчания Николай Степанович, желая доказать, что ценит независимость жены, выдал ей личный вид на жительство и положил в банк на ее имя две тысячи рублей. Он стал называть ее не Аней, а Анной Андреевной, подарил ей свою новую книгу «Жемчуга» с надписью «Кесарю – кесарево».

Вскоре молодожены уехали в свадебное путешествие в Париж…

Анна бродила по «столице мира» одна. Гумилев был поглощен литературными встречами, делами. Однажды элегантная молодая дама встретила человека, мимо которого пройти было невозможно.

Смуглый, черноволосый красавец, с библейскими глазами и ярко-красным шарфом на шее. Это был Амедео Модильяни, или Моди, как звали его друзья, – не только странный, удивительный, оригинальный художник и скульптор, но и замечательный поэт.

Ахматова вспоминала потом: «У него была голова Антиноя и глаза с золотыми искрами, – он был совсем не похож ни на кого на свете».

В Париже он оказался таким же одиноким и чужим, как и Анна. Он попросил разрешения написать ее портрет. Она согласилась. Даже в набросках, дошедших до нас, чувствуется восхищение ею и любовь художника к ней, к Анне…

За год до своей смерти, будучи уже знаменитым поэтом, Ахматова снова окажется в Париже и разыщет старого друга Гумилева, Георгия Адамовича. Вместе с ним она первым делом отправится на улицу Бонапарта, где в далекой юности встречалась с Модильяни.

Она будет вспоминать не совместную жизнь с Гумилевым в Париже, а то, другое, заветное – модильянинское.

Тогда же она признается: «Все, что происходило, было для нас обоих предысторией нашей жизни: его – очень короткой, моей – очень длинной».

…Совсем чужими супруги возвратились в Петербург. Николай Степанович, еле дождавшись начала сентября, отправился в Африку, пообещав вернуться только к весне.

Молодая красавица тосковала в Северной столице, как вдруг (впрочем, почему «вдруг», она сама намеренно оставила свой адрес Амедео) стали приходить письма из Парижа. И в каждом – пылкое признание в любви.

Тысячеверстное расстояние, разлука лишь усугубляли взаимную страсть. А тут еще Анна узнала от друзей, что ее Амадеус (она его звала, как Моцарта) пристрастился к вину и наркотикам. Его угнетали нищета, не-признанность и непонимание.

В марте 1911 года Гумилев вернулся из Африки. И сразу же начались ссоры, взаимные упреки. Обиженная Анна внезапно уехала в Париж, где провела долгих три месяца.

Модильяни она еле узнала. Бледный, похудевший, осунувшийся от пьянства и наркотиков, он «потемнел», по выражению Анны.

Воспоминания о днях, проведенных парижским летом с Модильяни, остались с ней на всю жизнь. И хотя оба были бедны (Амедео просто нищ), ощущение счастья не оставляло их все эти три месяца.

Они гуляли по Парижу, особенно ночами, сидели под дождем на бесплатных скамейках в Люксембургском саду, заходили в Лувр – последним увлечением Моди было искусство Древнего Египта.

Но больше всего времени они проводили в мастерской у Модильяни, потом, едва утолив страсть, шли к ней в гостиницу. Это были три месяца безумства в столице любви – Париже.

Потом, уже в Царском Селе, тоскуя о прошедшем, понимая, что никогда больше не увидит своего Моди, она напишет «Песню последней встречи»: