– И куда ты в таком состоянии попёрлась, красна девица?

Издёвку он спрятал так старательно, что я почти поверила в её отсутствие.

– Рад, что магический слой в этом месте порвался, и заклинание выбросило меня сюда, – добавил мужчина, изучая моё лицо.

Предпочла бы, чтоб около меня сидел и облизывался волк или медведь, а не этот человек. Хоть и маг, а что у него в голове одному миру известно. И вообще, магов я прежде ни разу не встречала: их во Враждующих странах не было.

Незнакомец покопался в сумке, достал глиняную кружку, много мелких мешочков. Сходил к ручью за водой. Я с трудом села. Доползла к кинжалу, оставленному шагах в пяти от меня. Когда мужчина вернулся, то застал меня за безуспешными попытками вытащить оружие из ножен. Медленно наклонился и поставил на землю кружку, заполненную до краёв, причём, ни капли не пролил. Спокойно и требовательно протянул руку. Пришлось отдать кинжал. Эх, что за невезенье: даже оружие из ножен вытащить не смогла! И сбежать не сумею. Что он захочет, то со мной и сделает. Не пожалеет. Лучше бы это был лютый зверь. Тот хоть в душу не нагадит.

К моему удивлению, маг вытащил нож из кинжала и положил возле меня.

– Если это тебя успокоит – одолжу. А хочешь – бери насовсем.

Он сел поодаль, со стороны оружия своего же, как будто чтобы мне удобнее было его ударить. Спокойно развязал вышитую незнакомым узором сумку, вытащил из неё несколько маленьких пучков с травами, распихал по карманам штанов. Вытащил две склянки, сложил в один карман. Порывшись, извлёк сложенный кусок бумаги, спрятал под рубаху, потом, к моему удивлению, опустил раскрытую сумку передо мной. В нос попал нежный запах свежевыпеченного хлеба – и в глазах на миг помутнело.

– Это всё тебе: и еда, и сумка, – сказал незнакомец, тепло улыбаясь, – Тебе сейчас труднее, чем мне.

– Это шутка? – надо мной уже смеялись раньше, дразнили едой.

– Нет, – мужчина посерьёзнел, добавил грустно: – У тебя измученный вид. Только всё сразу не съедай, сначала немного попробуй. После долгого голода опасно сразу наедаться до отвала.

Едва сдержалась, чтоб не вытащить хлеб, чтоб не вцепиться в него зубами. Недоверчиво посмотрела на путника:

– А что ты потребуешь взамен?

– Ничего, – дружелюбная улыбка, – Я просто хочу тебе помочь. Когда-то сам едва не протянул ноги от голода.

С чего это незнакомец обо мне заботится? Небось, была б уродиной – и не посмотрел в мою сторону. Оставил бы тут подыхать.

Он вдруг сказал:

– Ты права: я небескорыстно тебе помог.

Мои пальцы невольно потянулись к рукояти чужого кинжала.

– Споёшь мне какую-нибудь песню, – мужчина подмигнул мне.

– А на что тебе моя песня? – недоверчиво хмурюсь.

– А на что в жизни есть красота? – фыркнул он, – Чтоб радовала глаз как небо на закате и одарила нас надеждой как дня нового рассвет. Чтоб грела наши души как солнца нежный свет, – тут он с досадой хлопнул себя по лбу, – И что это сегодня из меня какая-то ерунда лезет?!

У меня вырвалось робкое:

– Красиво вышло.

– Нет, это слабо, – произнёс мужчина со вздохом, – Я куда более старательных менестрелей встречал. И куда лучшие стихи.

Устроился с флягой шагах в десяти от меня. Вытащил платок, смочил водой, сказал:

– На, оботрись, красна девица, – и кинул.

Я только руками всплеснула. И быть бы белоснежной нежной ткани на земле или на одном из редких кустиков травы, не попади маг мне им прямо на колени. Меткий.

Пока обтирала лицо, затем шею и руки, странный иноземец выкопал из своей большой сумки деревянный гребень. И только я закончила с очищением, как он забросил его мне на колени.

– Причешись-ка, красавица.