– Я слышу твое дыхание, доченька. Ты проснулась, зачем притворяться?

Кейра неловко поднялась на локтях – и Фрида заключила ее в теплые материнские объятья. Кейра расплакалась, словно ребенок. Она жива, в самом деле жива!

Юрген из Аскерми не обманул ее. Хотя… это был всего лишь сон. Глупая греза, о которой не стоит волноваться. Мало ли что померещится после той дряни, которой напоил ее Пирс. Единственное объяснение, почему нет шрама на горле – его никто не резал. Реален был только бред после той отравы – все остальное просто померещилось.

– Ты так долго спала… Я боялась, что не очнешься.

– Мама… тебе лучше?

– Обо мне не волнуйся. Что сейчас важно, так это ты.

Фрида была невысокой женщиной с пышной гривой каштановых волос. Пестрый платок, завязанный на затылке, и закатанные рукава делали ее похожей на морячку.

– Как я здесь оказалась? – проговорила Кейра мысли вслух.

– Тебя принесли в лечебницу две ночи назад. Ты была без сознания, одета в какое-то перепачканное платье. Я видела все своими глазами.

Значит, прошло более суток…

– Почему ты была не в постели? – забеспокоилась Кейра.

– Ты же знаешь, я плохо сплю. Иногда меня тянет бродить ночами. Помню времена, когда медички привязывали меня к кровати. Я всегда выпутывалась. Ах, ночь! Если ступать тихо, тебя никто не заметит. Я наблюдаю, как люди спят. Вижу всякое. Например, тебя.

– Мама, это странно! Погоди…

Кейра все еще соображала со скрипом. Голос матери убаюкивал. Она что-то упустила – сосредоточься, Кейра!

– Ты сказала, я была в платье. На нем была кровь?

Фрида недоуменно посмотрела на нее.

– Дорогуша, ты поранилась?

– Чем было перепачкано платье, мама?

– Я… я не знаю, – Фрида обхватила голову руками. – Обычно я не упускаю деталей. Как же так… не могу вспомнить, прости, прости!

Кейра ощутила острый укол совести – не стоило давить на мать.

– Ничего, ничего. Это неважно. Мы найдем его и посмотрим. Если сестры Костра передали одежду прачкам, то спросим у них.

Если на платье была кровь – значит вечер на вилле и впрямь закончился кровопролитием. Даже если никто не резал ей горло, могли быть и другие раны. Разве что кровь была не ее… но это было не легче.

И все-таки она упустила кое-что еще.

– Мама, а кто принес меня в лечебницу?

Это должны были быть люди Бальдвина – больше некому.

– О, его я прекрасно запомнила. Высокий, худой. Имени не знаю, но я видела его в городе. В смысле, до того, как оказаться здесь. Это был Лодочник.

Кейре хотелось потрясти мать за плечи и спросить, уверена ли та. Само собой, она сдержалась. Не стоит забывать о том, что ее мать – больной человек и вообще ненадежный рассказчик. Нужен был еще один свидетель…

– Лодочника встречали сестры Костра? Кто там был, мама?

– Дай-ка подумать… Их было двое. Смуглая толстушка Бет – она дивно поет, когда работает в саду. И еще немая Мойра с большими торчащими зубами. Да, это были они.

– А этот Лодочник… ты раньше с ним не общалась? – Кейра постаралась не упоминать отца.

– Может, встречала. А может видела во сне. Поди разбери, что у меня в голове!

Фрида помогла Кейре встать с кровати. Кейра сделала несколько шагов и поняла, что помощь ей не нужна. Силы возвращались.

Единственное зеркало в лечебнице, о котором знала Кейра, находилось в кабинете настоятельницы. Идти туда Кейре совсем не хотелось, так что поиск скрытых ран откладывался. Да, Фрида могла с этим помочь, но Кейра не хотела зря ее волновать.

Зато Фрида помогла быстро найти послушницу Мойру. Кейра худо-бедно знала язык жестов. Вот у Фриды был настоящий талант к языкам – до встречи с отцом она много путешествовала.