– Я уже ударила ее, куда так спешишь? – улыбнулась Чао Чэ. – Спешить бесполезно, что сделано – то сделано. Или хочешь вместо нее ответить мне тем же? – С последней фразой выражение на ее лице стало совсем ледяным.

Нижняя челюсть Чу Е напряглась, казалось, он пытался сдержать вспыхнувшую ярость. Он повернул голову и осмотрел место удара на лице Лу Юнь, а затем велел страже позади:

– Солнце сегодня слишком коварно, вспыльчивость в такой день неудивительна. Проводите принцессу в покои и приготовьте отвар, который поможет ей справиться с летним зноем.

– Не стоит, – твердо ответила Чао Чэ. – Князь столько дней не возвращался в покои, что мне, слуге его, нездоровилось, но пощечина молодой госпоже Лу сегодня знатно улучшила мое состояние. Однако если же князь продолжит так поступать, то и здоровье продолжит ухудшаться… Я не возражаю, если госпожа Лу или другая женщина придет облегчить заботы князя.

Ее слова прозвучали жестко и дерзко. В глазах присутствующих она продемонстрировала презрение к Лу Юнь и заодно оскорбила правителя Цзинь Чу Е, нисколько не пощадив гордость ни одного из них и даже умудрившись иронично высмеять саму себя.

Чао Чэ решила, что если не любовь, то хотя бы брак она защитит.

Она развернулась и двинулась прочь, позади раздался гневный от унижения крик Лу Юнь:

– Рано или поздно ты сильно пожалеешь о своих словах, Чао Чэ!

Принцесса проигнорировала ее и даже не обернулась.

Стоило Чао Чэ уйти, как Чу Е с суровым видом протянул руку к Лу Юнь:

– Отдай.

Лицо девушки застыло, она спрятала ладонь за спиной. Князь взглянул на нее холодным взглядом:

– Не заставляй меня повторять.

Стиснув зубы, Лу Юнь бросила на землю три серебряных иглы, которые держала в ладони, и недовольно произнесла:

– Почему я не могу преподать ей урок, если она так ко мне относится? А-Е, ты так о ней печешься, неужели и правда любишь?

Чу Е поднял иглы с земли, однако не удостоил ее прямым ответом:

– Сторонники императорской семьи при дворе еще не уничтожены до конца, пока ее нельзя трогать.

– А когда станет можно? – холодно усмехнулась Лу Юнь.

– Раз сказал, что нельзя, значит, нельзя.

От этих слов по телу девушки прошелся мороз. Она окинула Чу Е слегка испуганным взглядом и в смотрящих на нее непроглядно черных глазах увидела лед. Стиснув зубы от распирающей злости, Лу Юнь двинулась прочь.

С той встречи прошли месяцы, однако слова Лу Юнь все никак не покидали мыслей Чао Чэ, точно проклятие. Сановники при дворе, поддерживающие юного императора, один за другим встречали свою кончину, и принцессе становилось все тревожнее, пока после наступления нового года тревога наконец не достигла апогея и не переросла в настоящее отчаяние.

Скончался ее младший брат, внезапно и скоропостижно. И переданное старшим дворцовым евнухом устное распоряжение неожиданно назвало наследником престола ее мужа князя Цзинь Чу Е.

В ту ночь, когда умер император, Чу Е не было дома, и никто не знал, где он находился, как никто не знал и того, что именно случилось в тот вечер в императорском дворце.

Пожалуй, во всем мире до принцессы эта весть добралась последней. Заплаканная служанка протянула ей прекрасное торжественное платье императрицы и сообщила, что через три дня состоится церемония вступления на трон нового императора и тогда ей, как императрице, предстоит вместе с Чу Е преодолеть восемьдесят одну ступень вверх ко дворцу Чэнтянь, где они примут волю неба. Там официальные чины совершат поклон им, а они вдвоем поклонятся предкам, принимая страну и престол.

Чао Чэ провела рукой по церемониальному платью.

– Невозможно, – растерянно ответила она, почти мгновенно поняв все, что раньше не укладывалось в голове. – Передай Чу Е, что я не пойду.