Всего лишь тихо осталась лежать на полу, как лежало бы мертвое тело…
Им она теперь и была.
Мгновенно из головы Хо Яна вылетели все мысли.
Ликующие внизу солдаты застыли, встревоженные его поступком, и все вмиг затихло. Взгляд Хо Яна прошелся по телу Су Тай и вдруг остановился на ее животе: та рука, что не держала меч, мягко покоилась сверху, а под легкой броней можно было различить небольшую выпуклость.
Он побледнел, сердце забилось в трудно объяснимой тревоге.
– Лекаря! – вскричал он. – Немедленно приведите лекаря!
Глава 2
– Вскрой живот.
Военный врач замер в совершенном недоумении:
– Генерал… я не осмотрщик трупов.
– Вскрывай.
Под ледяным взглядом Хо Яна лекарь стиснул зубы и, взяв кинжал, одним разрезом вспорол живот Су Тай. Наружу потекла съеденная ею пища, и врач замер в недоумении. Его пальцы подцепили кусочек бурого цвета, он взглянул на него, а затем вновь осмотрел раны от стрел на теле Су Тай. Его лицо вмиг переменилось, и, задрожав, мужчина благоговейно произнес:
– Поистине героиня…
Хо Ян угрожающе сощурил раскосые глаза:
– О чем ты?
– Последние дни женщина питалась лишь корой и кореньями, генерал… Ее убили не стрелы, ее… ее изморил голод.
Слова мужчины заставили его вздрогнуть.
Столица государства Сюй находилась в окружении его войск целых полмесяца, запасы продовольствия внутри городских стен давно иссякли – вероятно, что и в желудке правителя были лишь травы да корешки, и в этих условиях они отчаянно сражались целых три дня…
Нет. Они отправили письмо о капитуляции, просто Хо Ян его не принял.
Выражение на его лице стало еще холоднее, он велел:
– Режь дальше.
– Генерал, – не выдержал лекарь, – не лучше ли оставить тело такой женщины в целости…
Стоящая внизу армия тоже оказалась согласна с возражением. Но их мнение было безразлично Хо Яну.
– Режь, – ледяным тоном произнес он.
Кинжал сделал еще один разрез, раскрыв живот Су Тай глубже. Лекарь удивленно воскликнул и тут же отбросил клинок.
– У нее… у нее ребенок! Она носила дитя!
Казалось, по залу прокатился раскат грома.
Хо Ян опустился на корточки и потянулся кончиком пальца внутрь ее живота: там покоилась мертвенно тихая жизнь, размером с его кулак и вся синеватая, холодная и точно прозрачная – он даже мог разглядеть не до конца сформировавшиеся внутри кости и органы.
– Сколько месяцев?.. – Голос прозвучал до ужаса сипло.
Совершенно растерянный мужчина, чувствуя благоговение перед отвагой женщины и ее преданностью стране, произнес:
– Должно… должно быть, не меньше четырех.
Четыре месяца? Четыре? В то время она еще находилась подле него.
Дитя, которое она носила… было от него. Это осознание свирепыми тисками сковало грудь Хо Яна, перекачиваемая сердцем кровь мгновенно стала обжигающе горячей, а тело до самых костей пронзил холод. Перед глазами Хо Яна пятнами стало темнеть, как вдруг он услышал слабый стук. Его взгляд слегка сместился, и он увидел выпавшую из левой руки Су Тай половинку гребня, вырезанного из древесины персикового дерева.
Вторая часть в это мгновение покоилась у мужчины за пазухой. Гребень был подарком, который он вырезал для нее своими руками…
«Гребень для седых волос нашей общей старости… Звучит как серьезное обещание. Было бы замечательно в глубокой-глубокой старости бродить с тобой по тенистым тропинкам и тихо любоваться рисунком солнечных лучей, прямо как сейчас, Хо Ян». Он все еще помнил ее слова, вот только теперь улыбающуюся безмятежную девушку из его воспоминания от него отделяла смерть.
Ему следовало ненавидеть ее, следовало желать излить гнев на ее мертвом теле, стереть кости в порошок… Однако он видел перед собой лишь теплую улыбку того дня с притаившейся в уголках губ печалью. Эта улыбка въелась в его кости и, расползаясь, постепенно поглотила все мысли и чувства.