Я отвел взгляд:

– Их отравили. Это драхтаназия.

– У нас нет драхтаназии, – возразила Феми.

– Вероятно, они получили ее от Первой Наездницы Каллиполиса. Сегодня утром мне показалось, что я заметил блеск янтарной чешуи на карстовой колонне Торнроуз. Думаю, она пряталась там какое-то время.

Феми смерила меня ледяным взглядом, и я ясно прочитал в нем вопрос, который она не задала мне: Почему ты ничего не сказал? Но у меня не было на это времени.

– Мы должны попасть на Инвиктурию.

Строка из Аврелианского Цикла громко звучала в моих ушах. Наша последняя надежда на безопасность – это надежда на отсутствие безопасности. На крайний случай у полуаврелианцев был запасной план, когда они могли быстро отплыть с острова на клипере, который стоял наготове в тайной бухте крепости.

И именно туда сейчас устремились наши семьи.

– Правда? – Голос Роксаны тоже кажется пьяным. – Я думала дать им отпор.

Я уже собирался сказать, что это ужасная идея, но Феми опередила меня:

– Мы в меньшинстве. Три к одному. В конце концов им надоест веселиться там, внизу. – Она жестом указала на кровавую бойню внизу. Поникнув от воздействия драхтаназии, она по-прежнему сохранила свой ясный ум. – Мы должны выбраться, пока это возможно. Материк всегда был нашей целью.

И наше счастье, что Иксион уже там, ждал нас.

Роксана покачала головой. Ее слезящиеся глаза уставились на раскинувшуюся под нами Норчию.

– Для тебя, может быть, – ответила она. – Моя семья правила этим островом на протяжении многих поколений.

Феми уперлась в нее остекленевшим взглядом.

– Огненный порошок? – спросила она, и ее голос был холоднее, чем я когда-либо слышал. – Почему бы и нет.

Роксана стиснула зубы и обернулась ко мне:

– Ты сказал, на карстовой колонне Торнроуз?

Я понятия не имел, о чем они.

– Я… что?

Но Роксана и ее аурелианец уже начали отставать от нас.

Небесная рыба Феми, хрипло кашляя, начала терять высоту. Я не знал, как долго они еще продержатся в воздухе.

– Дело, – сказала Феми, и я услышал страх в ее голосе.

– Она справится. Летим.

Теперь Феми сюр Геката могли лететь очень медленно, поэтому мы начали медленно дрейфовать в сторону крепости и тайной гавани, скрытой за ее стенами за ближайшей возвышающейся впереди карстовой колонной Торнроуз, клану, к которому мы всегда благоволили и чьих представителей набирали к себе в услужение. Та самая колонна, на которой я заметил блеск янтарной драконьей чешуи. Почему, снова задал я себе вопрос, Роксана спрашивала об этой колонне?

Снизу до нас доносились крики спасавшихся бегством драконорожденных, которых разгромил Грифф с остальными норчианцами, и у меня затеплилась слабая надежда, что когда мы очистим стены крепости, то положим конец этой бойне.

Но вместо этого мы обнаружили, что тайная гавань объята пламенем. Инвинктурия скрылась за завесой дыма.

Норчианцы отрезали нам путь к отступлению.

При виде этого зрелища последние силы покинули Феми сюр Геката.

Дрейфуя, они спотыкаются в воздухе. Им необходимо убежище. Я повел их на валы внешней крепостной стены, безлюдной после боя.

Феми соскользнула со спины своего дракона, и я спрыгнул с Джеп, чтобы удержать ее. Отсюда была видна горящая гавань, норчианцы, с победным видом тащившие драконорожденных высокопоставленных особ, не давая им спастись. Этело и отец то и дело спотыкались, когда их уводили прочь, пятна смуглых лиц четко выделялись на фоне моря оливковых лиц норчианцев. Но среди них я не увидел ни Великого Повелителя Радаманта, ни леди Ксанты.

Когда ее дракон испустил последний вздох, Феми уткнулась лицом в бок небесной рыбы и зарыдала.