На третьи сутки не удалось ничего съедобного вытащить из инвентаря. Желудок сводило голодными спазмами. Нюх обострился пуще прежнего, и внезапно я ощутил запах человека. Пока еще далекий, но при этом кажущийся смутно знакомым.
Рванул вперед, ориентируясь на едва уловимый аромат… То ли дичи, то ли… Да, я хотел не просто есть, я хотел жрать! Дико. Безрассудно. Тупо вонзить клыки в податливую плоть и рвать ее… Рвать…
Нет, я не хотел никого убивать. В смысле людей. И краем сознания понимал, что сейчас слишком ослаблен, чтобы лицом к лицу столкнуться с потенциальным противником. Но ничего поделать с собой не мог, лапы просто несли меня к цели, и им плевать было на последствия.
Инстинкт самосохранения отступил на задворки сознания, остался лишь голод. Физический, эмоциональный. Да, мне требовалось внимание, присутствие разумного существа рядом. И тот факт, что вряд ли это существо отреагирует на мое появление дружелюбно, совершенно не играл роли. Остатками здравого смысла я молил всех богов, чтобы до встречи случилось чудо, и я успел сменить ипостась.
Долго ли я петлял по округе в поиске своей цели? Не знаю. Желудок окончательно решил свести меня с ума. Волки могут долго находиться без пищи. Но я оборотень. Кровь прилила к вискам, стуча там, словно в набат. Лапы уже почти потеряли чувствительность от усталости и вечного холода. Перед глазами все плыло от бесконечной белизны вездесущего снежного покрова, и вдруг слух отчетливо различил голоса:
— Он где-то здесь… — этот голос заставил что-то теплое и нежное встрепенуться в груди.
— Я тоже его чувствую… — мужской… знакомый…
— Надо убираться, дебаф добьет нас… — обладательницу этого голоса хотелось порвать в клочья.
Лапы предательски подогнулись, и я упал мордой в снег. Ледяное крошево наста обжигающе резануло кожу. Я невольно чихнул. И уплывающее в небытие сознание наконец-то идентифицировало голоса.
Этого не могло быть. Милта? Берт? Крио? Неееет, откуда эти трое тут? Как могли оказаться вместе?
— Ты втянула его в это! — от звука этого голоса у меня аж туман в сознании слегка рассеялся.
Шон? И столько в его тоне злости. Хм… А мне казалось, что он меня, мягко говоря, недолюбливает. Ан нет. Или мне все это касается? Бред? Плод больной фантазии?
Дальнейшее смешалось. Злость. Радость. Голод. Слабость. Все слилось воедино.
Пришел в себя в каком-то помещении. Просторном. Ярко освещенном обычными лампами — не магическими. И слава богу, вокруг обычная обстановка — цветастые обои на стенах, декоративный натяжной потолок. Явно какая-то гостиная.
Моя голова лежала на коленях Милты. Девушка нежно поглаживала меня по волосам, тихо что-то напевая. Тело отогрелось, слабость и голод ушли.
— Ты… — только и смог выдавить я, и горло перехватило спазмом от избытка чувств.
Никогда прежде такого со мной не было, а вот же!
Ярко зеленые глаза впились в мое лицо внимательным взглядом.
— Все будет хорошо… — прошептала Милта и ласково провела кончиками пальцев по моей щеке.
— Как вы нашли меня? — спрашиваю, понимая, что это собственно уже и не важно, но ничего более связного в голову не приходит.
Девушка лишь плечиками повела в ответ.
— Это долгая история, биг босс, — послышался голос Шона, я покосился в его сторону. Взъерошенный человек-эльф в обычной для Ынгории магической робе, в антураже современной комнаты выглядел странновато. — Зато мы выяснили такое… — как ни в чем не бывало, продолжал распинаться он.
— Теперь не знаем, карать эту, — кивнула куда-то влево перехватившая нить разговора Милта. — Или награждать?
— Тебе не угодишь! — послышался с той стороны голос Крио.