Шипение капитана местной стражи походило на змеиное, сейчас он пугал не меньше гуля. Чудовище хотя бы не понимало, какую жестокость творит. Оно жило с одной целью – жрать. А люди? Глаза наполнились слезами, но я сжала зубы и ничего не ответила.

Не надо бояться, Ясмин. Держись. Будь покорной. Мудрец для всех готовит столько испытаний, сколько человек способен вынести.

Жаль, мантра не работала, и ужас постепенно вытеснял остальные эмоции. Хорошо храбриться, когда ты в безопасности за крепкими стенами родного дома. А вот так, против целой толпы…

Я не осуждала рыжеволосого чужеземца. Кто я такая, чтобы защищать меня? Взгляд Пола принес мне малую толику облегчения. Он сожалел и мысленно просил прощения. Мужчина с другого континента оказался добрее и честнее всех тех, с кем я жила бок о бок восемнадцать с половиной лет. Да, глупо сравнивать, мы из разных народов. Еще глупее ждать, что кто-то рискнет всем ради незнакомой девицы, за которой охотится половина стражников города.

– Добегалась, маленькая дрянь? – ядовитый голос Амаля ворвался в туман бесконечных рассуждений.

Злость, исказившая постаревшее лицо, превратила отчима в уродливое подобие человека. Я знала, что все члены семьи Рашид ненавидят меня и мою мать. Для них Фатима аль Каид была грязной девкой, порченой невестой. Родила от демона, а потом стала супругой уважаемого в городе хранителя библиотеки и всю жизнь терпела бесконечные упреки от матери Амаля. Сам отчим молчал, но всю ярость за случившееся он перенес на ребенка любимой женщины.

Капитан стражников вновь дернул меня за волосы, однако в этот раз я промолчала и перевела взгляд на маленьких братьев за спиной Амаля.

– Хазар, Юсеф, – позвала я мальчиков в надежде, что в юных душах еще не поселилось то зло, которое годами отравляло Амаля.

Чуда не случилось. Молодые ифриты вцепились в джеллябу отца. Быстро же дети забыли, кто укладывал их в одинокие ночи, когда глава семьи запивал горечь утраты вином где-то на задворках города. Или вовсе пропадал неделями в библиотеке, нисколько не заботясь о том, что малышам нужно внимание живого родителя.

– Не смей обращаться к моим сыновьям по имени, ведьма! – рявкнул Амаль. Удар ладони обжег щеку, и я покачнулась, но не упала. Зато капитан отступил, будто наслаждался происходящей сценой.

Как, впрочем, и остальные присутствующие.

– Они мои братья, – плотный кокон сдержанности дал трещину, словно тонкая кожа на губе. Вместе с первыми каплями крови наружу проступили и истинные чувства, которые я испытывала сейчас.

– Ты не наша сестра, – скривил губы Хазар и сплюнул на землю. – Грязная девка!

– Демоница, – пискнул Юсеф, однако не слишком уверенно и довольно тихо.

– Ведьма! Ведьма!

Голосила толпа, чем страшно раззадоривала гуля. Чудовище громко завыло, следом откликнулись сородичи по всему городу. Люди вспомнили о кровожадности этих тварей, потому резко отступили. Буквально единой волной отхлынули, образовав вокруг нас со стражниками полукруг.

– Мы нашли твою дочь, Амаль, – лениво протянул один из них. – Решай сейчас, или за тебя скажут судьи. Девчонку заставили наедине с мужчиной, уважаемый господин Кадир подтвердил, что неверная прижималась к чужеземцу.

Торговец лавки смутился и опустил голову, когда я повернулась в его сторону. Грязный сплетник. Знал, лживый ифрит, что ничего запретного не произошло. Мы десяти минут наедине не провели с Полом, а он преподал все так, будто я с ним в спальне закрылась!

– Видел, клянусь. Ай, стыд какой на отцовскую голову, – краснея, щебетал Кадир. – Руки положила, соблазняла речами гурии, глаза бесстыжие на благородного человека подняла…