– Не сбросишь, – уверенно сказала я. – Ты добрая и славная, и я тебе еще на конюшне понравилась. Я точно знаю. Вернее, чувствую.

Лошадь удивленно моргнула и строптиво дернула ухом. Судя по всему, это должно было означать – ладно уж, подумаю-погляжу, какая из тебя хозяйка.

– Хозяйка из меня хорошая, – на всякий случай призналась я. – За скотиной ухаживать умею.

Златка резко затормозила, едва не перекинув меня через голову (ехали бы мы быстрее – обязательно бы кувыркнулась, а так – просто ткнулась носом в шелковистую гриву), и абсолютно отчетливо топнула копытом. От удивления я вытаращила глаза так, что всерьез обеспокоилась их дальнейшим пребыванием в глазницах.

– То есть, – произнесла я, медленно приходя в себя и соображая, что к чему, – ты меня понимаешь – это раз.

Лошадь, полуобернувшись, медленно моргнула, взмахнув густыми ресницами.

– Ты категорически против того, чтобы тебя называли скотиной – это два, – все так же медленно дурея от происходящего, продолжила я.

На этот раз она кивнула. Не снизу вверх, как обычно кивают лошади, отгоняя мух, а вполне по-человечески, мотнув головой сверху вниз.

– И ты не собираешься объяснять, кто ты такое, что делала на конюшне, что вообще происходит и что мне теперь делать, и зачем это происходит именно со мной?

Златогривка бросила на меня рассерженный взгляд.

– А сидеть-то на тебе можно? Или мне ножками пройтись? Мне тебя, вообще-то, в качестве обычной коняшки всучили. А пехом я до зимы добираться буду!

Кобыла еще немного помедлила, вздохнула и снова потрусила по извилистой наезженной дорожке. Именно дорожке – в полноценный тракт перерасти она еще не успела. По обеим сторонам бурно разрослись какие-то кусты, за ними скрывались пестроцветные луга. В стороне за лугом виднелся лесок, но спрятаться в его густой тени нам не грозило, дорожка забирала южнее, и никаких деревьев поблизости почему-то не наблюдалось. Я накинула капюшон. Куртка была из очень тонкой ткани и надевалась не поверх рубахи, а вместо нее, как раз на случай летней жары, когда понимаешь, что нет никакой разницы – вариться в одежде или без, но зато можно уберечь кожу от ожогов и голову от солнечного удара. Этакой заморской диковинкой я обогатилась на одной из ярмарок, которые с приходом весны проходили везде и всюду. Даже практически под стенами Академии. Купцы, изголодавшиеся за зиму, спешили наверстать упущенное и наторговать побольше.

Кобыла завистливо всхрапнула.

– У ближайшего источника воды и тени – привал! – объявила я. – И не бурчи на меня, мне не намного легче.

К обеду следующего дня вдалеке замаячил Приозерный. Само озеро, благодаря которому город и получил свое название, тоже замаячило. Хотя, замаячило – не совсем то слово. Дорога пролегла вблизи озера, и теперь я вдоль него и ехала. Именовалось оно Безбрежным, вполне заслуженно, ибо было столь огромно, что противоположный берег виден не был. В полдень здесь было пустынно и тихо, только слабый шелест воды да копошение уток в зарослях камыша изредка тревожили слух. Искупаться, что ли? Ближе к городу на озере должна быть большая суета. Даже если там сейчас не стирают и не удят рыбу взрослые по причине того, что делать это положено, вроде бы, поутру, то уж босоногая ребятня в такую жару должна просто жить в воде. Далеко их, конечно, не отпускают, но рядом с воротами – отчего же нет? Я еще немного посмотрела на манящую гладь озера, по которой изредка пробегала мелкая рябь. Полный штиль, жарко и совершенно нечем дышать. Солнце в зените греет так сильно, что я, кажется, уже даже потеть не могу – нечем. Кончилась жидкость в организме. Я практически убедила себя в том, что получасовая остановка нам не только не помешает, но даже в некотором роде просто необходима, как вдруг, охнув, согнулась в седле, инстинктивно вцепившись в поводья. Боль накатила резко. Прошла волной от пяток до макушки и так же резко схлынула – я не успела не то, что понять хоть что-нибудь, но даже пискнуть. Кобыла недоумевающе на меня покосилась, недовольная тем, что хозяйка продолжает натягивать поводья, хотя мы и так уже остановились. Я потрепала животину по холке и осторожно сползла по ее левому боку в выжженную солнцем траву. Что бы это ни было, но всяк лучше твердо стоять обеими ногами на земле, чем от неожиданности вывалиться из седла на ходу. Что же это было? На внезапную атаку «темных сил» не слишком похоже…