Ощущение возникло очень, очень нехорошее. Темно, не особенно чисто, лампочки вывернуты еще в позапрошлом веке. Заплевано все. И люди – вернее, тени. Дверь в квартиру колдуна не заперта, и в гробовой тишине туда заходят и оттуда выходят сумрачные, молчаливые гости. В них сразу узнавались завсегдатаи. Кто-то просто стоял на лестничной площадке по стойке смирно.

Ни звука, ни шороха.

Я не пошел внутрь.

Ходить по проспекту Стачек глубокой ночью приходится не так уж часто.

Он большой, но совершенно безлюдный. Мрачная магистраль. В том, чтобы вообще найти на улице тело, нет ничего необычного. Но странно находить его одиноким, когда вокруг замерла всякая жизнь. Причем не в первый раз. И не одно и то же. Некое везение или знак со смыслом, пока непонятным.

Идем сегодня ночью, вокруг ни души. Мигают мертвые елочки. Расстрельная стенка Кировского завода украшена экономно. Доля радости в мире обозначена предельно наглядно. Впереди чернеет железнодорожный переезд: мост. Под мостом, прямо посреди тротуара, что-то белеет. Это лысина.

Половинная луна, балтийский ветер. Тело лежит навзничь, вольно раскинувшись. Череп блестит отраженным светом. Слегка, луна дотягивается самую малость. Стоим в растерянности. Атмосфера времени и места понуждает думать о сердечном трупе. Тело немолодое. Но нет, оно живо и невнятно.

Ночь, улица, фонарь, аптека. Все есть. Плюс пятый элемент.

Такие просто обязаны быть.

Другое дело, что за привидения иногда могут ошибочно принимать еще не до конца привидения, еще немного живых, но одно другому не мешает. В том, что они при этом сосуществуют, у меня лично нет никаких сомнений.

Один такой дом в соседнем дворе идеально подходит на роль.

Он непонятно вообще, почему дом.

Он больше похож на отдельную секцию отопительной батареи. В нем два этажа, он выкрашен в цвет обычных перил, и он очень узкий. И стоит обособленно. Гладкая, зализанная плесенью стена с двумя крохотными окошками одно над другим; в верхнем – горшочек с ботаническим растением.

Кажется, что достаточно поднажать плечом, и дом завалится. Он сильно смахивает на лист картона, воткнутый в песок.

Но там кто-то живет. Судя по горшочку, есть и люди. Однако привидениям в нем просто должно понравиться. Это даже не дом Достоевского; я не думаю, что занятого писателя вообще когда-нибудь заносило к нам, за Нарвскую заставу. Здесь должна быть Администрация по Работе с Гражданами, где обеденный перерыв – с 4.00 утра и до 23.00 вечера.

Конечно, я наговариваю на дом.

Когда-то мне рассказывали про настоящий дом с привидениями. Там была коммуналка, и вот она вся постепенно разъехалась, потому что стало невмоготу. А что невмоготу – про то молчок.

Мы с приятелем расхохотались.

Это было где-то на Петроградской стороне.

Мы сказали, что купим бутылку водки и проведем в этом доме, в этой самой опустевшей картире ночь. И поглядим, кто поведет себя ужаснее – привидение или мы.

Короче говоря, мы сразу сделались уже готовыми джедаями. В каждом из нас нетерпеливо перетаптывался Воин, готовый перейти на Бег и Крик Силы.

Но что-то не сложилось.

Жена не пустила, что ли. Так и не пошли.

Довольно приятно и даже прельстиво, как пишут китайские студенты, побыть полчаса на углу Думской улицы и Невского проспекта.

Там настоящий Птичий базар, потому что – Экскурсии.

И еще музей Восковых Фигур на втором этаже Гостинки, о котором я однажды уже написал под впечатлением от Перинной линии.

Мне эта точка всегда нравилась.

Восковая Екатерина томится под зонтиком «Кока-Колы», ей жарко. Она боится поплыть. Она хочет фотографироваться, но к ней никто не присаживается. Неподалеку на постаменте стоит ушастый урод из «Звездных войн», одетый как совершеннейший бомж. Не знаю, кто это, не в теме я, но точно не джедай.