Ее наблюдению помешало осознание сжатости времени, ей как никогда надо было действовать здесь и сейчас. Убрав свой взор с паучьего быта, она пошла дальше, через тридцать минут постоянной ходьбы в одном направлении, вдруг стало резко холодно, мелкие частички песка непринужденно летали по воздуху, ведь раннее ветер сдул образовавшийся песчаный муссон, оставив только темно-красную пыль в воздухе. Конечности матери задрожали от холода и страха, она ускорила шаг. Увидя сломанный шатер вдалеке, мама подумала, что он сгодился бы в качестве укрытия. Она побежала туда, решив переждать ветер, найдя пристанище под шатром. Надо сказать о силе духа нашей героини, которому можно было позавидовать. Она вспомнила свое нелегкое прошлое, свою службу в полиции. Найдя в себе силы, понимая, что, если она останется под шатром, то ее смерть будет от голода и холода, ведь песчаный муссон похоронит ее своим тяжелым одеялом.

      Пелена из красного песка во всех оттенках красного окончательно закрыли ей обзор. Из последних сил она поднялась и побежала.

      Земля под ногами провалилась, и она осознала тот факт, что земля ушла из-под ее ног. Прошло несколько мгновений, прежде чем ее израненное тело почувствовало под собой землю, вкус земли был во рту, это означало, что она снова приземлилась. Она только сейчас осознала, что именно группировка тела сохранила ей жизнь.

      Пелена с глаз начинала спадать, голова от шока болела, в ушах стоял шум. Мама открыла глаза и первое, что она увидела, был мерцающий пейзаж. Она подняла голову, перед ней был обрыв, падение с которого и привело ее к тому месту, где она была сейчас. Она решила закрыть глаза, дабы успокоить свою нервную систему, а также дать оставшимся галлюцинациям уйти в небытие. Не успела она перевести дух из ниоткуда пришло опять нечто, то, чего нужно опасаться. Она не могла поверить своим глазам: перед нею была огромная обсидиановая змея, которая двигалась из стороны в сторону, будто кружа в вальсе. Она была метров 5–8 в высоту. Мозг матери не мог поверить в увиденное. Ей казалось, что именно травма головы при падении явилась причиной таких галлюцинаций, но реальность была куда суровее и мрачнее, перед ней действительно была большая ужасающая змея, которая так же, как и наша героиня, была удивлена. Скажу больше, змея не то, что не ожидала встречи, она не желала, чтобы встреча произошла.

Глаза матери сквозь длинные густые черные ресницы смотрели на большую змею обсидианового окраса. Она будто бы была одета в механическую броню, с выпирающими как сабли клыками и красными вылезающими из орбит, скрывающимися за механическими ресницами глазами, которые, подобно радару, указывали хозяйке на жертву. Мать же в свою очередь больше была удивлена тем, что внизу к змее прижимались маленькие детеныши, образовывая клубок, они все тянулись к матери, пытаясь ощутить ее тепло, каждый из них искал себе место поближе к материнской груди, каждый изо всех сил тянулся к сердцу матери.

      Их глаза встретились, наша героиня, потеряв надежду на спасение, все же нашла в себе силы взглянуть в глаза змеи. В двух сверкающих глазах, напоминающих две пули, виднелся точно такой же страх, но не только за себя, но и за свое потомство. Любая мать ставит жизнь своего потомства выше собственной, теперь после прямого контакта глаз она поняла, что змея, та самая, о которой слагали пугающие легенды, в данном случае является всего навсего такой же испуганной матерью, которая готова рискнуть всем ради защиты своего потомства от опасности.

      По ее глазам можно было прочитать целый спектр эмоций, не только злость и страх, и в глазах матери, и в глазах змеи играл единый оркестр эмоций, в котором дирижером была эмоция понимания.