Решив сексуальные личные проблемы, Светлана сочла своим супружеским долгом решить хотя бы искусственным образом для чадолюбивого Крестелевского проблему наследника. Теперь-то она точно знала, что это единственная причина медленного распада их семьи. Чтобы обеспечить свое будущее навечно, умница решилась сыграть роль кукушки и принести в семейное гнездо подкидыша.

Первый же намек на усыновление чужого ребенка из интерната, вызвал у Крестелевского такое потрясение, что он слова не мог вымолвить. Не собирая своих вещей, прихватив лишь компьютер и портативный, электронный калькулятор, Константин Валерианович поселился в гостинице Москва. Из номера он с курьером передал Светлане короткое сухое предложение. Крестелевский предоставлял жене право жить своей отдельной жизнью. На нее же возложил хлопоты о разводе, если на то будет желание.

А козырнул обиженный Широк уже через неделю после мальчишника по поводу дня рождения Крестелевского. Первым его выпадом было избиение отшившей его любовницы. Два нанятых Ширком убийцы подловили Катерину в море напротив Судакского санатория ВВС. Киллеры поднырнули под Катерину, за ноги утащили на глубину и били пока не утопили.

Когда Крестелевскому сообщили о подлости Ширка у него случился микро инфаркт. В Кремлевской клинике его навестили друзья. Он подозвал глазами пахана Анатолия по кличке Канарейка и шепнул на ухо.

Широк взбесился. Это первый ход. На этом хорек не угомонится… Пораскинь мозгами…Как в воду смотрел Константин Валерианович. Он еще не выписался из клиники, как грянула другая беда. С Колымы, с прииска Солнечный прибыли в столицу два несуна с грузом. Дело регулярное. При них находились три кило драг-золота в мелких самородках. Но на этот раз ментам поступила наводка. Квартира, где, перекантоваться несуны с товаром в первую ночь, была поставлена под круглосуточное наблюдение.

Следаки не суетились. Курьеры их интересовали во вторую очередь. Закинули мусора сети на крупную рыбу. Ждали следаки, когда объявится хозяин рыжья и начнется реализация драгметалла… В группу топтунов, пасущих курьеров с Колымы, был назначен и Вабля.

Узнав об этом, Крестелевский немедленно вызвал Марат Ерофеевича к себе в отдельную палату.

Это мое золото, – без обиняков заявил Крестелевский. – Уже оплачено оптом и его ждут в Литве. Стук исходит от Антона Емельяновича Ширкова. Стопроцентно! Это старый канал. Хорек в курсе маршрута доставки. Через Ширка до последнего времени была организована розничная торговля по стоматологическим кабинетам Вильнюса. Мы со Степаном наладили новые каналы, но на старых путях у Ширка, видимо, сохранились связи. Возможно, он кого-то перекупил из новых курьеров… Выявлять двойников уже некогда… Горим, горим синим пламенем, дорогой Марат Ерофеевич.

Говорил Крестелевский с одышкой, мученический взгляд его выражал отчаяние. Константин Валерианович не мог скрыть, что сейчас боится Ширка, боится по причине своей физической немощи.

– Но что я могу, – пожал Вабля плечами.

– Марат Ерофеевич, не в службу, а в дружбу, сделай доброе дело… Широк не остановится… Надо предупредить курьеров. Ты же у них на хвосте.

Вабля долго, пристально смотрел в глаза Крестелевского.

– Я не один пасу перевозчиков. Боюсь засветимся. Имеет смысл отступиться от этого рыжья. Можем потерять больше.

– Понимаю, чем ты рискуешь. Я компенсирую…

– Не хотелось бы загреметь под фанфары со службы. И потом, почему я, а не твой палач Канарейка? В конце концов, подключи своего друга, генерала Приказчикова?

– Генерала усиленно уходят на пенсию. Он уже почти не у дел. Марат, выручи… Предупреди гонцов. Пусть перекантуются на даче Степана Ивановича в Переделкино. Он в курсе. Свяжись с ним.