– Давай в правду или действие, Очкарик.

Агеластос все это время занимался вентиляцией, но сейчас обернулся ко мне.

– Тебе настолько скучно? – спросила, закрывая книгу. – И в чем подвох?

– Ты его хочешь?

– Нет, – я отрицательно качнула головой, думая о том, что когда дело касалось Кириана все не могло быть просто так.

– Начинай, – Кириан открыл бутылку с водой и сделал несколько глотков.

Я прижала книгу к груди и задумалась. Вполне возможно, что мне выпал уникальный шанс и я могла им воспользоваться, задав Кириану самые каверзные вопросы, но я все же решила начать с чего-нибудь более легкого.

– Зачем тебе раб?

– Правда, – Агеластос закрыл бутылку с водой. – Мне скучно.

Я расстроено выдохнула. Слишком легко и, в итоге, безрезультатно я потратила вопрос.

– Очкарик, у тебя есть кто-нибудь?

– Правда, – ответила. – Не знаю, зачем тебе это, но у меня есть мама и папа.

– Нет, – Кириан раздраженно сдвинул брови на переносице. – У тебя есть парень?

Я поджала губы. И к чему этот вопрос? У меня нет и никогда не было отношений. Неужели, Агеластос хотел воспользоваться этим, как очередным поводом для издевок? Мне стало жутко неуютно и я решила ответить иначе:

– Раньше я жила с мамой в Кастории. Там у меня есть друг, который собирается в следующем году тоже переводиться в Афины. Ну и он намеревается почаще приезжать ко мне. Ну, или я к нему. Он и предлагал мне отношения. Возможно, я соглашусь.

Все, что я сказала, было правдой. Единственное, вот это мое «возможно» приравнивалось к «нет».

Моего друга зовут Мидас. Он являлся еще тем пухляшом и в свои девятнадцать весил больше ста килограмм, но он был по-настоящему хорошим человеком. Добрым, веселым и всегда понимающим, из-за чего внешность переставала иметь хоть какое-то значение. Мидас единственный, кто посмотрел на меня, как на девушку и даже иногда дарил мне цветы или конфеты. Проблема была лишь в том, что я в нем не видела парня. Только очень хорошего друга и, даже, когда он брал меня за руку, я ощущала себя жутко неловко.

Поэтому отношения с Мидасом были невозможны, но мне все же хотелось, чтобы Кириан знал, что в мире есть хотя бы один парень, который не просто посмотрел на меня, как на девушку, но и захотел отношений со мной.

Хотя, зачем? Раньше меня это никогда не волновало.

– Теперь моя очередь, – я ненадолго задумалась, а потом спросила: – А ты сам? Девушка есть? – не знаю, почему задала именно такой вопрос. Вообще игра получалась какой-то странной.

– Правда. Нет, – Кириан опять подбросил в руке бутылку с водой и, кажется, задумался, а потом спросил: – Очкарик, со сколькими парнями и как далеко у тебя заходило?

– Ты имеешь ввиду?.. – я не договорила и вообще очень сильно нахмурилась. – Знаешь, это вообще не твое дело, поэтому я выбираю действие, – сказала решительно. А что он меня заставит сделать? Опять станцевать? Так он мог так поступить и без игры.

Некоторое время Агеластос ничего не говорил. Все так же смотрел на меня, буквально прожигая взглядом.

– Не двигайся пока я не разрешу, – он встал и подошел к кровати. Отбросил свою бутылку на ее край, а я неотрывно наблюдала за каждым движением Кириана. Почему-то очень сильно напряглась и начала нервничать.

– Что ты хочешь сделать? – против воли я все-таки отползла к стенке.

– Не двигайся, – повторил Кириан. Я сжала ладони в кулаки, но послушалась. Замерла. – Закрой глаза.

Уже теперь мне стало страшно, но я послушалась и закрыла глаза. Ощущая то, как сердце значительно ускорило свое биение, я сделала несколько глубоких вдохов, но успокоиться не смогла.

Я очень сильно вздрогнула, когда почувствовала, что Агеластос снял мои очки. Даже с закрытыми глазами ощущала его взгляд на моем лице и, сильнее сжимая ладони в кулаки, хотела спросить зачем он это делал. Зачем смотрел на меня?