Удалось сократить до трех штук в день.

Затягиваясь, Никита стоял на крыльце, когда увидел, как дверь соседского дома открывается и оттуда выпархивает блондиночка.

Та-ак… Сердце в груди екнуло помимо воли. Барданов рад бы остаться невозмутимым, да не получилось. И куда соседка, виляя попой, направилась? Решила, раз с ним не вышло, порезвиться в ином месте?

Затушив сигарету, Никита направился за ней.

Он умел быть незаметным. Парни в Африке научили…

Кто бы сказал, что здесь, в России-матушке ему тоже пригодятся эти навыки, не поверил бы. Хотя нет – поверил бы. Просто старался пока о подобном не думать.

В конечном итоге Барданов оказался прав – соседка навиляла попой внимание молодняка. И те хищным взглядом проводили ее.

Пришлось вмешаться.

Соответственно, начинать разговор.

Как интересно складывается жизнь – какой-то год с небольшим, а насколько изменился он сам, что даже общение с красивой девочкой у него вызывало подозрение. Накрутил себя так, мама не горюй!

Но уж слишком ладно складывалось все.

Ну парни… Не мытьем так катаньем, значит, да?

Он, конечно, не железный. И сдастся. Тут без вариантов. Да и голодный он, чего уж.

Он по возвращении не только жахал сигареты, пил водку, но и девочек трахал. Много…

Потом притормозил, потому что пора было приходить в себя и начинать жить заново. Пока получалось вроде бы неплохо.

Интересно, сколько бабла дали блондиночке и Антонине Павловне? Он мог предположить, что она ее внучка или дальняя родственница. Но нет. Никита общался с женщиной, и та ни разу – ни разу! – не сказала, что у нее есть лапочка-внучка. Быть такого не могло, чтобы женщина в возрасте при общении с молодым мужиком не выдала подобную информацию.

Так что…

Ладно, разберется. В конце концов, блондиночка ему зашла.

Манящая такая.

Никита усмехнулся повторно, когда вспомнил их встречу. Он знатно охренел, когда стер с лица в воду и увидел застывшую полуголую девицу в нескольких шагах от себя. Первое, что бросилось в глаза, – ее лицо. Розовое. Приятное. Где-то внутри засвербело от неожиданности и интереса.

А уж когда полетело полотенце вниз… Он впечатлился. Красивая у него «соседка» оказалась. Очень. Грудь небольшая, высокая. Жаль, не успел рассмотреть цвет сосков. Глазами в талию впился. Потом и в бедра. То, что между ними находилось, тоже оценил.

У Никиты сработал рефлекс – шагнул вперед, желая продолжения. Какого – разобрались бы по ходу действий. Основной инстинкт вышел на первый план, все остальное покатилось по одной матушке. Дыхание сперло в зобу, в паху потяжелело.

Хорошо, что девчонка сбежала. Или это отвлекающий маневр был? Хрен разберешь. Понятное дело, что им стоять в чем мамки родили посреди огородов не айс было.

Но эта зараза основательно в голову залезла. Забралась.

Когда он девок трахал в пьяном угаре, не помнил ни лиц, ни имен. Сбрасывал годовое напряжение. Некое отчаяние, подпитываемое злостью. А каким ему быть от предательства и того, что случилось?

Никита снова посмотрел на бутылку. Взял ее и убрал в холодильник. Не успел сделать шаг в сторону, как раздался звонок в дверь.

Брови медленно взметнулись кверху.

Почему он точно знал, кого увидит?

Качнув головой, он направился к крыльцу.

Вот настырная же.

Неужели не понимает, что нарывается?

Конкретно же нарывается.

Или послать всех к черту и махнуть рукой? Что там парни говорили? Покладистая и не говорливая? А может, еще и готовить умеет? И смысл тогда платить за две хаты? К нему и переберется…

Никита спустился с крыльца и открыл дверь.

Так и есть.

Соседка.

И, млять! В пижаме. Нормально, да?

Благо, что пижама адекватной оказалась. Со штанами и с кофтой. А не шортики-маечка.