Андрея завораживала удивительная, непрерывная суета Ассона. Стремительно проносящиеся по дороге электромобили, гуляющие по улицам туристы, куда-то вечно спешащие горожане.

Лагеря гладиаторов, без сомнения, стали местной достопримечательностью. Сотни зевак приходили поглазеть на наемников. Словно в зверинце, взрослые и дети любовались на воинов из-за металлических решеток. Со стороны заграждения то и дело слышались восторженные женские возгласы и сухие одобрительные реплики мужчин. Впрочем, бойцы не обращали внимания на поклонников. Во время занятий не до них.

Налаживать контакт с охотниками Волкову не имело смысла, и потому, он держался обособленно. В чужие разговоры не вмешивался, за обедом сидел молча, впечатлениями ни с кем не делился. Через считанные дни юноша покинет планету. Скорее всего, этих парней Андрей больше никогда не увидит.

Ранним утром, перед самым отлетом, к землянину подошел три тысячи сто семнадцатый. На правом плече мужчины до сих пор повязка. Лезвие ножа, повредило мышцу, и восстановление протекало медленно.

– Спасибо, что не прикончил меня тогда, – тихо произнес наемник.

– Ерунда, – ответил Волков. – Я не собирался никого убивать. С каторжником получилось интуитивно.

– Странный ты, – улыбнулся воин. – В нашем положении выбирать не приходится. Либо победа, либо смерть. У охотника нет права на милосердие. Замкнутый круг, из которого не вырваться.

– Я, пожалуй, не соглашусь с данным утверждением, – вымолвил юноша. – Главное – не сдаваться.

– Молодость, молодость, – вздохнул боец. – Когда-то я тоже так думал. База на Оливии все расставила на свои места. Там с людьми не церемонятся. Покупателям нужны дисциплинированные, покорные солдаты без морально-этических принципов. Существует только один высший закон – приказ командира. Малейшее неповиновение и ты покойник. Бунтарей безжалостно уничтожают. Учти это.

– А как же финансовые потери? – удивился Андрей. – Рабы стоят недешево.

– Установленные в лагере правила незыблемы, – с горечью проворил три тысячи сто семнадцатый. – Их соблюдают абсолютно все: и сержанты, и офицеры, и сам Стаф Энгерон. Выпускаемый товар должен соответствовать качеству. Спрос рождает предложение. Империя на пороге войны. А что касается убытков, то остальные наемники с лихвой компенсируют затраченные на обучение средства.

– Значит, на Тасконе готовят профессиональных убийц, – догадался землянин.

– Именно, – сказал охотник. – Конвейер по производству отчаянных, беспощадных головорезов.

– По вашим взаимоотношениям трудно сделать подобный вывод, – возразил Волков.

– Типичное заблуждение, – произнес боец. – Да, здесь немало друзей, но если завтра поступит распоряжение выйти на арену друг против друга, мы будем сражаться не менее яростно. Такие случаи уже бывали.

– Вот, сволочи, – тихо выругался юноша. – Превращают человека в бездушное злобное существо.

– Тебе пора, – вымолвил солдат, посмотрев в окно. – Майор Лейрон в десяти метрах от барака.

Андрей попрощался с наемником и вышел на улицу. Инструктора сопровождали два штурмовика. Отказаться от услуг охранников Грег не мог. Перемещение гладиаторов по стадиону без конвоя категорически запрещалось. Плайдцы, не без оснований, опасались побега преступников. Затеряться в огромном курортном городе не так уж сложно. Ну, а если мерзавец кого-нибудь ограбит или убьет, разразится грандиозный скандал. Штраф и компенсация выльются в весьма солидную сумму.

Без лишних слов землянин последовал за тасконцем. Солдаты двигались чуть позади. В подтрибунном коридоре Лейрон повернул налево. Волков не сомневался, что группа идет к посадочной площадке. Через пару минут юноша вновь оказался на знакомой поляне. Землянин не ошибся. Возле транспортного бота неторопливо прохаживался торговец, поставляющий заключенных с Маоры.