– Что еще за Анис? – нахмурился взломщик.

– Монах, который следил за Нинэль, когда её похитили, – ответил жрец. – Где он, малышка?

Девочка указала на противоположную дверь, и сурт, прихватив ключи из камеры Нинэль, принялся подбирать ключ к замку запертой двери, приговаривая:

– Я этому Анису всё выскажу! Он нам по гроб жизни должен будет!

Однако следующая фраза застыла у него в горле, стоило взломщику отворить дверь. Скривившись, он повернулся к жрецу.

– Кажется, нас опередили.

Зрелище, представшее приятелям, заставило их сердца учащённо забиться: изувеченное тело монаха было подвешено вверх ногами к потолку камеры. Его покрывало множество ран и порезов. Было трудно сказать, сколько времени Анис был мёртв. Сурт обошел несчастного кругом и насчитал пять ножей, торчавших из него.

– Парни Фреда развлекались, – вяло констатировал он, однако, посмотрев на девочку, на лице которой застыло выражение неописуемого ужаса, поспешил заслонить собой тело.

Нинэль дала волю чувствам. Как бы она не храбрилась, но вид друга, растерзанного и подвешенного за ноги, подкосил пленницу. Бесшумно рыдания сотрясали её тело, и Нинэль уткнулась в плащ Ородрима, который прижал девочку к себе, пытаясь хоть как-то унять её дрожь.

– Вы долго там? – раздался приглушённый оклик Олафа, который нетерпеливо барабанил пальцами по рукоятке молота.

– Надо идти, Нинэль, – ласково произнёс теркан, уводя девочку прочь.

Сурт ещё раз осмотрел комнату и, убедившись, что ничего ценного в ней нет, отправился за жрецом. Нинэль, подбежавшая к лестнице, увидела Олафа. Он кое-как совладала с душившими её слезами и обернулась к своему покровителю:

– У тебя появились новые друзья?

– Вроде того, – усмехнулся Ородрим, исподтишка посмотрев на одарившего его тяжёлым взглядом анкиллирца. Теркан сомневался, что его компаньоны подходили под это определение.

– Отомстите за Аниса, дядя! – сказала девочка, решительно посмотрев на Олафа. – Он был хорошим.

– Обязательно, – пообещал анкиллирский воин, недоумевая, о чём толкует. Он помог девочке забраться на верёвочную лестницу, которая начиналась высоко от пола. – Давай, ползи.

Нинэль не надо было просить дважды. Она принялась ловко карабкаться вверх и вскоре исчезла из виду.

– Я пойду с ней, – произнес теркан. Он ожидал от воина любой реакции. – Надеюсь, вы поймёте, почему я должен был молчать.

– Ступай, теркан, – отмахнулся Олаф. – Охраняй девочку, тут мы и сами разберёмся.

Жрец благодарно поклонился и, пройдя мимо насупившегося сурта, последовал за Нинэль вверх по трубе.

– Кто такой Анис? – спросил анкиллирец, направляясь в сторону похитителей после того, как Ородрим исчез в темноте.

– Тренировочный манекен, – невозмутимо ответил Фрейн, указав на комнату, где, источая смрад недавней смерти, висел труп монаха.

– Ну и мерзость! – скривился Олаф.

Им обоим приходилось видеть вещи и похуже. Чтобы не свихнуться, приходилось отшучиваться.

Фред расхаживал по комнате взад и вперёд, раздумывая, не мало ли он решил запросить у Динаруса за пленницу. Десять тысяч пенри были очень щедрой наградой, но если подождать ещё немного, то выкуп можно было увеличить минимум в полтора раза. От своих людей в Нариктире Фред знал: Динарус и Клавдий в отчаянии, и чем ближе был приезд лорда Детурна, тем сильнее оно становилось. И всё-таки главарь шайки понимал, что его старый приятель Доллан был прав: излишний риск не был оправдан. Ему удалось продержаться в этом деле так долго лишь оттого, что он всегда дружил с головой и не позволял алчности затуманить разум. Вокруг Нариктира было не так уж много мест, где можно было надежно спрятаться, и скоро городские патрули дойдут до склепа. Тогда придётся думать не о выкупе, а о том, как спасти свою шкуру.