Пещера, к которой направлялись путники, находилась в неглубоком ущелье неподалёку, однако приятели достигли её уже затемно, ибо путь к ней шёл через глубокие овраги и колючий кустарник. Изрядно уставшие и раздражённые, товарищи плюхнулись на холодную землю у входа.

– Угораздило же нас плестись этим путём! – сплюнул Олаф. – К меня все ноги в колючках!

Ородрим – даром, что знал о трудностях перехода загодя, – кивнув, согласился с анкиллирцем и, опершись на свой посох, переводил дух. Сурт клевал носом, и лишь неотложное дело не позволяло ему забыться окончательно. В ущелье было сыро и душно, ветер не свистел по его изгибам, и воздух казался застывшим. Рваные клочья липкого тумана наполняли ущелье, защищённое массивными зубьями невысоких скал. Это место не зря носило говорящее название Мглистая Пасть: всё из-за очертаний, напоминавших жуткую ухмылку, и острых камней по краям пропасти. С высоты ущелье напоминало большой скалящийся рот протяжённостью в полмили.

– Ну и духота! – пробормотал Фрейн, обливаясь потом. – Почему тут так жарко?

Ородрим кивнул в сторону небольшой струйки пара, идущей из крохотной трещины в земле. Приглядевшись, взломщик заметил, что вокруг было множество таких трещин. Лишь тогда он понял, что белая пелена, которую он по ошибке принял за туман, была ничем иным, как паром, пробивающимся на поверхность из горячих источников.

– Что ж, теперь, по крайней мере, понятно, почему это место так популярно у путешественников, – пробормотал сурт, оглядывая обильную поросль на склонах ущелья, которая, несмотря на царившую вокруг непогоду, напоминала о лете.

Хуже всего приходилось Олафу. Он мог стерпеть, что угодно: грозу, метели, ураганы и проливные заунывные дожди. Но вот чего воин выносить не мог, так это жара и духота. Он дышал с трудом, а сердцебиение участилось. Воин то и дело вздрагивал, когда капли пота сбегали по спине. Не вытерпев, Олаф принялся стаскивать с себя доспех. Уж лучше его искусают комары, чем он сварится заживо!

– Постой! – остановил его жрец. – Внутри будет легче. А на отдых у нас нет времени.

В глазах воина читалось отчаяние. Он вновь нацепил кольчугу и вздрогнул, когда мокрая насквозь рубаха прилипла к телу, а затем вскинул молот и направился ко входу в пещеру. Сурт вскочил на ноги и последовал за ним, но жрец предостерёг их:

– Давайте-ка сначала я.

Друзья переглянулись, пожали плечами и согласно кивнули. На месте их приятеля тут же показался тот самый волчище, что прогнал стаю Торркса. Обнюхав вход в пещеру, Ородрим ворвался внутрь, а сурт и человек остались ждать у входа.

В пещере и правда было прохладней. Во-первых, в ней не было пара, а во-вторых, свежий воздух попадал внутрь через маленькие отверстия в своде, проделанные путниками в незапамятные времена, когда Пасть обнаружили впервые. Правда, решение это стало палкой о двух концах. Выяснилось это после того, как несколько человек переломали себе ноги в этих отверстиях. Позже воздуховоды закрыли крепкой металлической сеткой, и они стали безопасны. Помимо притока свежего воздуха, они обеспечивали выход дыму, а потому, вопреки обыкновению, в этой, к слову сказать, довольно глубокой пещере разводили костры. Таким образом, стоянка эта являлась, пожалуй, самым привлекательным местом для остановки на многие мили вокруг. Но каково же было разочарование друзей, когда пять минут спустя Ородрим выбежал наружу и, обернувшись теркан, мрачно произнёс:

– В пещере пусто. Видимо, из-за тёплой зимы торговцы не останавливаются перед Нариктиром на ночь, а продолжают путь. К сожалению, бандитами тут и не пахнет.