«Я обязательно что-нибудь придумаю, иначе какой из меня архимаг?»

– Семён, а ты можешь достать мне ауроскоп?

– У меня нет таких денег, барин, – покачал головой дед.

– Цена вопроса?

– Сто рублей. На эти деньги… – он мечтательно поднял глаза. – Да на эти деньги безбедно три месяца жить можно. Я бы платьице своей Ульяне справил…

– Справишь ещё. Значит так, слушай моё повеление. Обмолвись словечком с кем-то из дворовых, да так, чтобы моя мать услышала, понял?

– Агась.

– Посетуй, мол, барин странный стал.

– В смысле? Так вы ж и так…

– Нет, не про это, – с раздражением перебил я его. – Скажи, так мол и так, помнит он дословно, что ни говори ему. Сказки все наизусть выучил. Странности с ним творятся.

Семён поднял бровь.

– Что, правда?

– Кривда. Слушай дальше. Говори, мол, барин просил книжки ему принести – так он молитвослов сначала выучил, потом Глашка, любопытства ради, пихнула ему учебник с этими самыми… ну, рунами…

Семён ударил себя по колену и весело раззявил рот с остатками зубов.

– Как это вы точно, барин, манеру говорить мою передали, ха-ха. Ох, не соскучишься с вами.

– Смысл уловил? – пригрозил я ему пальцем.

– Как же не уловить-то? Будет в сей же миг сделано.

– Да погоди ты. Только не переиграй смотри, чтоб натурально всё, понял?

– Натуральней не сыщете, – заверил он меня и быстренько спрятал в карман платок, а измазанную в соплях шляпу нахлобучил на голову с жиденькими волосёнками. – Разрешите идти?

Я махнул ему рукой и развалился в кровати. Вторая стадия освобождения Артёмки запущена. Я уже заставил всю местную общественность обсуждать свою персону.

Причём братец теперь не сможет открыто строить мне подлянки – слишком уж много любопытных взглядов я к себе привлёк. Просто так задушить в закутке или подстроить «несчастный» случай не получится. К тому же скоро должен вернуться отец…

Оставалась только одна заковырка – надо бы как-то выбраться из этого положения юродивого, но чтобы обоснованно… Сложная задачка, но многолетний опыт подсказывал мне, что неразрешимых ситуаций не бывает. Потому надо заняться полезным делом.

Я встал и покрутил корпусом вправо-влево. Удивительно, как точно Пётр Аничков восстановил все переломы и закрыл кровотечения. Я хоть и потерял сознание, но вскоре очнулся и старался запомнить воздействие некромантии на себя. Классическое лечение так не работает.

Смешнее всего было смотреть на перекошенное лицо братца. Пусть понервничает. Будет знать, как в следующий раз натравливать на меня друидов. Медведь не просто так сидел там до последнего. Сейчас я прогонял в памяти всех проскакавших мимо во время погони за кабаном, и среди дворян было несколько егерей.

Один из них и приказал порвать неугодного наследника. Знать бы кто точно… С исполнителями я, конечно, разберусь – главное, что заказчик временно устранён.

Мышцы послушно сжимались и разжимались. Я сделал двадцать отжиманий за раз, поприседал, провёл растяжку – в общем, ускорил кровоток. Эта разминка обязательна перед медитацией и после.

Скрестив ноги, я погрузился в себя и упрямо посмотрел на высившуюся перед мысленным взором гору застывшей маны. Работы у нас, Артёмка, непочатый край. Что ж, начнём.

С каждым разом эффективность моих ментальных действий повышалась, и то, что я раньше делал за час, теперь с лёгкостью получалось за двадцать минут. Скорость увеличилась, но я не обольщался. Барятинский действительно мог стать гением. Ведь у него какой-то запредельный запас маны. Слишком большой для столь юного организма.

Это и благословение, и проклятие одновременно. Для меня же – подарок судьбы. Ведь я тот кузнец, что сможет выковать из этой оболочки смертоносное оружие. Сильное и изящное.