Впрочем, ладно. Уговорил, так уговорил. Тем более Трэль вовсе не собирался возвращаться поутру к месту работы. Рано утром отчаливал кнорр. И если Михаил не соврал… Да зачем ему врать? Что он такого может поиметь с бедного вольноотпущенника? Ну, что ж… Принимая во внимание все вышеперечисленное, почему бы не нырнуть? В последний раз…

Теплый верхний слой воды сомкнулся над телом Трэля, и тот, не выпуская из рук тяжелых камней, быстро пошел на дно. Зеленовато-голубой цвет быстро сменился темным, заметно похолодало, начало давить в груди. Выпустив один камень, юноша схватился правой рукой за выступ в борту драккара, огляделся в поисках еще одного сундучка… и в этот момент в глаза ему будто сверкнула сиреневая молния! Не на самом корабле, а под ним, прямо рядом с бортом. Поднырнув, Трэль засунул пальцы в сыпучий песок… Большой, просто огромный, камень вспыхнул на его ладони неземным фиолетовым светом. Видно было, что этот камень – сам по себе сокровище… хотя что там камень по сравнению с возможностью вернуться домой. Можно, конечно, было его и припрятать, да вот как потом реализовать? А, пес с ним! Пусть подавятся Ирландец и Гудрун. Только бы заплатили…

Сунув сверкающий кристалл за щеку, Трэль быстро поплыл к поверхности. Зеленовато-синие водоросли вились вокруг него, словно старое боевое знамя. Вынырнув, юноша бездыханным упал на дно лодки. Но тут же очнулся, вытащил изо рта камень.

– Двадцать монет, – набравшись наглости, прошептал он.

А в алчных глазах Ирландца взорвались тысячи солнц. Он сразу узнал, что это за камень. Лиа Фаль – волшебный кристалл Ирландии, выкраденный из священного храма Тары жрицей по имени Магн дуль Бресал. Этот камень символизировал всю Ирландию, весь изумрудный остров, все ее пять королевств, и только жрецы распятого бога не могли оценить и понять всех его волшебных свойств, считая просто языческим амулетом. А ведь говорилось в древних преданиях, что лица, владеющие камнем, будут владеть всей Ирландией, и не только ею. И еще – камень давал Силу и мог предсказывать будущее. Правда, только тому, кто знал, как спрашивать. Конхобар, к сожалению, не знал. Не знал и как вызвать Силу – не рассказывал ему об этом Форгайл никогда. Ладно… Ирландец, оглянувшись, спрятал камень за пазуху и от щедрот своих выдал ныряльщику целых пятнадцать монет с замысловатой арабской вязью. А куда ему двадцать? Перебьется, невелика птица. Да и к тому же…

Появились у Конхобара кое-какие мысли.

Велев гребцам немедленно править к берегу, он быстро направился в усадьбу. Испросив у Гудрун разрешения отправить двух слуг на дальние луга, немедленно вышел, передав гребцам приказание хозяйки. Те дружно кивнули и, озадаченно переглянувшись, тут же отправились к месту новой работы, недоумевая – и что это они сделали не так?

А все они сделали не так. И самое главное – видели камень. За одно это – а скорее, именно за это – их следовало убить, и как можно быстрее.

Потому и развил бурную деятельность Конхобар Ирландец. Взяв лошадь, поскакал со всей возможной скоростью якобы на горные пастбища, по пути свернул, проехал через Черный лес – знал, собака, там все звериные тропки, – еще раз свернул и гнал, гнал, гнал, пока не оказался в землях Свейна, прозванного Копителем Коров. Остановился невдалеке, свистнул. Из пастушечьей хижины вышли двое – заросшие, диковатые, сверкнули нехорошо глазами, приготовили копья. Узнав Ирландца, расслабились, взглянули вопросительно: чего, мол, приперся? Видно, давненько его знали, потому как, кроме вопроса, зажглась в их маленьких глазенках такая же маленькая алчная надежда. А вдруг? А вдруг удастся заработать? Ведь Ирландец просто так не приходит.