Девчонка открыла дверцу трактора, резво спрыгнула с подножки и вбежала в дом, скинув прямо на крыльце что-то похожее на сапоги, взятые у Кота в сапогах. Пока её не было внимательно осмотрел дом, территория которого, как и всех домов, что мы проехали, была огорожена лишь редким низким забором, выкрашенным, кажется в белый цвет. Цветы, какие-то садовые фигуры, которые в темноте выглядели как посланники Ада, качели, скамейка, лебеди из покрышки…

- Убожество, - сорвалось с моих губ брезгливо.

Откинулся затылком на подголовник и прикрыл глаза. Чтобы хоть как-то взбодриться в эту тягучую, скучную полночь, потёр лицо ладонями и с силой зажмурил глаза. Мозг, вроде, перезагрузился.

Снова вернул внимание крыльцу, и нога, лежащая на педали газа, сама собой дернулась. Эта чёртова психичка вела за собой какой-то шкаф в майке, в углу рта которого была зажата дымящаяся сигарета, а квадратное его лицо выражало только перечень уголовных статей, по которым он, сто процентов, отбывал срок и не единожды.

Теперь слова о разборе меня и машины на запчасти точно не казались мне шуткой.

Широкой тяжелой походкой этот мужик подошёл к машине с водительской стороны и ударил по крыше прямо над моей головой, когда я не вышел.

- Ты машину не только завести не можешь, но ещё и выйти из неё не получается? – густой низкий голос привёл меня в чувство.

Оторвал руки от руля и с опаской вышел из машины.

- Здравствуйте, - на всякий случай поздоровался, когда мужик в компании своей дочери молча испепеляли меня недовольными взглядами.

Он был на голову выше меня. Наверное, за метр девяносто.

- Ну, здорово, - насмешливо фыркнул мужик и своей ручищей пожал мою ладонь так, что на несколько долгих секунд я перестал чувствовать пальцы. – Что там у тебя? Показывай, - указал он подбородком на капот и без помощи рук перекинул сигарету с одного уголка губ на другой.

- Не заводится, - резюмировал я коротко и открыл перед ним капот. – Чихнула в грязи и заглохла.

- Угу, - протянул мужик и склонился к мотору. – Фонарик хоть дай. Что встал? – рыкнул он внезапно.

Неожиданно для самого себя сразу метнулся к тачке и достал с пассажирского кресла телефон, молниеносно включив на нём фонарик. Подсветил под капот.

- Етить… - тихо присвистнул мужик и уперся ладонями в борт.

- Да, - заявил я гордо. – Моя малышка – что надо.

- Эта игрушка, вообще, ездила хоть раз сама? – резко и даже брезгливо осёк меня мужик. – Или ты так прицепом и кочуешь по сёлам?

За спиной послышался тихий смешок – его дочке было несказанно весело.

- Это самая быстрая тачка в области, - разозлился я. – Я если бы не лужа в вашем колхозном поле, то она бы не заглохла.

- Ясно, - качнул мужик головой. – Машина, наверное, хорошая, вот только водителя бы ей с головой и глазами, чтобы видел, куда едет.

- В темноте непонятно, - ощетинился я в ответ.

- Мда, - философски изрёк мужик, всё ещё пытаясь разглядеть что-то под капотом. – Без бутылки тут не разберёшься. Короче, давай утром твою игрушку посмотрим. Я с пяти утра в поле был, а сейчас после бани хочу спать, а не ковыряться в чем попало.

- А мне что до утра делать? – опешил я.

- В зале тебе постелем. На диване, - решил за меня мужик.

- В зале? Это, типа, в спортивном?

- В концертном, - посмотрел он на меня как на дурака и захлопнул капот, заставив сердце сжаться в страхе оттого, что краска с машины может облететь. – Положим тебя аккурат между баяном и балалайкой.

Перевёл взгляд на девчонку, пытаясь понять, насколько её отец сейчас серьёзен.

- Господи, - вздохнула она. – Зал – это, по-городскому, гостиная.

- Понятно, - дёрнул я бровями. – Я, пожалуй, вызову такси и эвакуатор.