– А мне нравится. Небольшой, мощный, скоростной. Если захочу что-то другое, куплю вторую машину, – отрезал я. – Тут сервис есть?

– В любом автосалоне есть сервис, – недовольно пробурчал Паша. – На фига тебе?

– Да, зачем вам сервис? – поинтересовался сзади мужской голос. – Петрович, – протянул руку мужчина. Хороший костюм, непримечательное лицо. – Хозяин этого салона и друг Паши.

– Владимир, – пожал я протянутую руку, – будущий хозяин этого «Форестера» и, надеюсь, тоже друг Паши.

– Ты че, Вова? Конечно, дружбан! – обиделся Паша. – Надо ж так сказать, а?

– Так зачем тебе сервис? – повторил вопрос Петрович. – Машина проверена, косяков нет.

– Мне нужно, – начал я перечислять, – снять с машины: весь обвес, бампера, крылья, фары. И все двери. Я посмотрю, потом придется собрать все обратно. Дело не в том, что я тебе не доверяю, просто я так хочу.

– Странное пожелание. Но выполнимое, – пожал плечами Петрович. – Тогда в кассу, оплачивай покупку плюс работу. Оставляй паспорт и права. И подъезжай часа через три, жестянку к тому времени скинем. Все документы оформим сами.

– Паш, подкинь меня до торгового центра, – попросил я. – Пару костюмов надо взять да халат домашний.

– Не вопрос. – Паша вырулил с территории автосалона на проспект. – Заодно там и похаваем. Потом до Петровича подкину.

В ТЦ приобрел себе один костюм – другие не понравились, десять белых рубашек и коробку носков. Взял легкий флисовый халат и тапочки к нему. Там же зашли в кафе, поели.

– Так зачем ты машину разбираешь, скажи, а? – спросил Паша. Он откинулся на спинку стула и ковырял в зубах зубочисткой.

– Лучше покажу. Дай купюру какую-нибудь.

– На. – Паша протянул сотку. – И вообще, свои надо иметь.

– У меня есть. Это для чистоты эксперимента, – ответил я и своим складенчиком надрезал палец.

Отработанным до автоматизма движением (сказалась сотня зачарованных стекол дома) нанес руну нерушимости на банкноту. Даже энергией не напитывал, хватило содержащейся в крови. Руна исчезла.

– На, – подвинул купюру к Паше.

– И что?

– Ну порви ее, сожги, порежь. Если сможешь в течение десяти минут это сделать, с меня лям рублей.

Пять минут он честно пытался порвать банкноту, порезать, проткнуть вилкой.

– Не получается, – констатировал вслух. – А почему?

– Потому что на ней руна нерушимости. И пока в руне есть энергия, ее невозможно уничтожить. – Я задумчиво посмотрел на стоящую на столе чашку кофе. – Хочу наложить такую же на корпус машины. Мало ли что.

– А бампера и крылья… – начал догадываться он.

– Да, а то странно будет, если при каком-нибудь ДТП машина вообще не получит повреждений. А так бампера в хлам, а геометрия кузова не нарушится. И я в ней целый и здоровый.

Паша задумался, помолчал.

– Либо ты какой-то жуткий колдун, либо инопланетянин. Одного не пойму, на фига ты мне это все рассказываешь и показываешь?

– Ты знаешь… – задумчиво протянул я, – просто представил себе, что всю жизнь сидеть в четырех стенах и бояться лишний раз показать свои способности – это не только глупо. Но еще и скучно. А если еще и помножить на количество лет, которые я смогу протянуть… Зачем мне такая жизнь?

– Так дай объявление в Интернете: «Лечу СПИД, рак, облысение», – буркнул Паша. – Прославишься.

– Нет, только не это! – шутливо воскликнул я. – Тогда это не жизнь будет – представь, тысячи людей, живущих в палатках напротив моего участка, молящих меня об исцелении. Вся жизнь, забитая наложением исцеляющих заклятий! Нет, дружище, всех людей не вылечишь, да и нет у меня такой цели. Я могу помочь друзьям, знакомым. Близкому кругу. И то половине из них либо память сотру, либо блок поставлю, чтобы язык отсыхал, если болтать вздумают.