– Успокойтесь, коллеги! – подняв обе руки вверх, кричал Лев Борисович. – Я начальник отдела кадров Главного управления, а это новый начальник первого дополнительного отдела, Валерий Век! Прошу любить и жаловать! – и ткнул пальцем в человека, которого держали за руки и за плечи десяток рук. Руки тут же слетели с плеч, и Век, сделав грозное лицо, направился к входной двери.

Толпа засуетилась, освобождая проход. Век и Борисыч прошли в образовавшуюся брешь. Приставы молча разглядывали нового начальника отдела.

– Какой молоденький! – воскликнула девушка с погонами лейтенанта.

– Да! Жаль парня! – сказала ее более опытная подруга.

– Ну, что столпились? Пропустите начальника этого отдела, а то он у нас до ночи дела не примет! – крикнула она женщинам, стоявшим возле двери.

Женщины расступились и открыли двери. Век и Борисыч зашли внутрь, и толпа подалась вперед, но двери тут же закрылись, и группа грозных женщин, скрестив на груди руки, перегородили проход.

Войдя внутрь, Век и начальник отдела кадров увидели на стене указатель, нарисованный ручкой на белой бумаге, и, повернув налево, пошли вдоль длинного, узкого коридора. Ремонта здание не видело со времен революции, и на стенах сохранились даже надписи с исчезнувшей буквой («ЯТЬ»). Век с интересом разглядывал надписи на стене. Здесь были целые поэмы с непристойным содержанием, бурые следы крови и даже следы когтей крупного животного. В конце коридора слева и справа было две двери. Левая дверь была закрыта на висячий замок. Толкнув правую дверь, Век вошел в просторную комнату с большим окном, выходящим во внутренний дворик.

Контраст между коридором и внутренней отделкой комнаты был разителен. В комнате явно был ремонт. Белые ровные стены, новые светильники. Напротив двери стоял огромный старинный шкаф. Но больше всего вопросов вызывали два чугунных кольца, торчащие из стены. За единственным столом в центре комнаты сидели два пристава в черной форме. Один был небольшого роста с рыжими усами. Другой был высокий, худой, со светлыми волосами. Возле стола стоял молодой человек, в синей рубашке с погонами лейтенанта. Рубашка явно была не по размеру и висела на парне, как мешок. Положив на стол увесистую папку с исполнительными производствами, он вопросительно смотрел на сидящих с важным видом мужчин в черной форме.

– Ну? – сказал усатый и вопросительно посмотрел на сумку молодого человека.

– Ну? – уже более грозным голосом повторил за товарищем второй пристав, почесывая небритую щетину на впалых щеках.

– Ах да! – воскликнул молодой человек, стукая пальцами себе по лбу. – Вот, пожалуйста! – и стал вытаскивать из сумки, и ставить на стол бутылки водки.

– Этого недостаточно, молодой человек! – сказал усатый, указывая на две бутылки, выставленные на столе. – Вы посмотрите на объем и массу ваших дел и сравните их с тем, что вы поставили на стол! Вы чувствуете разницу?

– А если так? – сказал молодой человек и поставил на стол еще одну бутылку.

– Ну вот! Это совсем другое дело! – вставая со стула, воскликнул усатый и, пожав руку молодому человеку, показал ему на дверь. – Все идите! Ваши дела приняты!

– А я могу быть уверен, что эти дела ко мне больше не вернутся?

– Ну стопроцентной гарантии мы вам дать не можем! – сказал усатый и выразительно посмотрел на сумку.

– А так? – и молодой человек поставил на стол еще одну бутылку.

– А так? А так мы даем стопроцентную гарантию! Вы эти дела не увидите! Идите и позовите следующего! – сказал усатый, убирая бутылки под стол и тут заметил вошедших. – А вот и следующие! Проходите! Рассказывайте, с чем пришли!