Лицо мужчины покрыла тень. В его глазах вдруг словно появились сразу миллиарды мыслей – так много, что их хозяин должен был бы уже жить вечность.

– Я надеялся, что все все-таки будет не так, но пусть свершится, как должно… – проговорил он глубоким и переливчатым голосом.

Она нахмурилась. Пол стал уходить под ногами.

– Что вам нужно? – твердо произнесла она.

– Пока мне ничего не нужно от тебя, Энди.

Она вздрогнула. Пальцы рук сами собой сжались в кулаки.

– Откуда вы знаете мое имя? Что это за учреждение? Зачем вы взяли меня сюда? – злость затмила в ней сомнения.

Мужчина откинулся на спинку стула, а две тени расплылись, точно туман, за его спиной. Лицо его окаменело, кожа превратилась в белое полотно. В комнате стало темнеть, и тихий голос его раздался повсюду, но уста его были сомкнуты.

– Освободи ей дорогу!

Она почувствовала, как упали путы с ее рук, удар прокатился по телу; она двигалась быстрее, чем могла замечать перемены окружающего, и засвистел воздух в ушах, и залепило глаза трухой, и загремел твердый шепот у нее в голове, требуя что-то…

Она открыла глаза. Невредимая, она стояла в темноте. «Я умерла» – сказала она сама себе, но дунул резкий ветер, и она рефлекторно сморгнула веками. И тут же мрак рассеялся, превратившись в вечерние сумерки. Еще теплилось зарево на небе, а пространство вокруг словно мерцало серебром. Багровая листва мягко шуршала под ногами, откуда-то тихо шумела вода. Земля была сырой и холодной. Она снова была в лесу.

Она прислонилась к дереву. Колючие от инея листья кололи ее голые ступни. Она дрожала, а дыхание тяжело и глубоко прорывалось в грудь. Кровь кипела в сердце, стукая глухо по телу, но постепенно начала остывать. Горячие мысли стали замедляться, уступая место тревоге о морозе, который все более и более оседал на коже, сдавливая мышцы, смыкая веки.

Ночь наполнялась шорохами, криками птиц. Она понимала, что засыпает, но оставаться на земле было нельзя. Осторожно ступая, она начала красться куда-то вперед, в черноту леса. Она озиралась по сторонам, хотя ничего не могла разглядеть во мраке. Наконец, она наткнулась на огромное дупло в дубе, забралась туда и уснула, обхватив себя руками.

Утром она с тихими стонами разогнула окоченевшие конечности, а как только она выбралась наружу, кашель разорвал ее грудь. Она упала на колени, хватаясь за горло от боли и за живот от голода. Вокруг нее мелодично шелестели деревья, а яркие, но по-осеннему тонкие лучи солнца переливчато сверкали на влажной траве. Она прислонилась к дереву и хрипло задышала, устремив взгляд в звенящее небо.

– Я умру.

«Нет».

Она подняла голову и внимательно огляделась.

– Почему? – спросила она, понимая, что ее волнения превратились в безразличие, которое завладело и ее разумом, позволив ему разрушаться.

«Мы дадим все, что нужно, только попроси».

Она потрясла головой, но этот шепот раскололся в ее голове на куски, рассыпавшись там, точно огни большого города, повсюду.

– Я хочу попасть домой. Я хочу знать, где я.

«Место это именуется Слепым лесом на восточном берегу реки».

Она перебирала варианты причин, вследствие которых с ней происходило то, что происходит: шутка? болезнь? реальность? Она снова всмотрелась в лес вокруг.

– Кто ты? Покажись.

Cразу несколько веток деревьев склонились к ней и затерлись об ее плечи, запутались в ее волосах; зашевелилась редкая трава под ногами, поднялись в воздух бурые листья и закружились вокруг нее, облепляя лицо, ноги, руки: лес застонал.

Она вскрикнула и отшатнулась, отмахиваясь. Голос шелестел в ее голове. Она бросилась прочь от него, но куда бы она ни сворачивала, везде она попадала в сети деревья, и везде шепот заполнял ее мысли. Но убегала она недолго – грохот, схожий с грохотом от взорванной бомбы, раскатился по лесу – и листья улеглись на земле, повисли ветви, застыла трава. Она повалилась на землю и спряталась в кустах. Слизь прилипла к ее коже – она с отвращением увидела, что лес вокруг нее омертвел.