Это оказалось довольно справедливое замечание, потому что парень и правда выглядел, как после серьёзной драки. Один рукав пальто был наполовину оторван, одежда и даже шапка перепачканы в крови, лицо сильно разбито.

Парень, пошатываясь, прошёл мимо друзей, как бы не замечая их. Но оказавшись сзади, вдруг резко повернулся, неестественно вывернув шею, и, издав какой-то нечеловеческий приглушённый крик, вдруг схватил рукой Толяна за куртку. Тот на считанные секунды замер от неожиданности, явно не рассчитывая встретить угрозу в лице этого тщедушного человечка. Но парень, вцепившись в Толю мёртвой хваткой, продолжал тянуть его к себе и шипеть, по животному скаля свой рот.

Подвыпивший студент резко дёрнулся и, освободившись, с размаху врезал в омерзительно искривлённую рожу. В следующий миг он почувствовал, что кулак упёрся в совершенно безжизненную плоть, холодную и немного липкую, как кусок размороженного мяса. Хипстер отпустил его, но, получив вдогонку ещё один удар, всё равно устоял.

– Ты ему челюсть сломал!– воскликнул Лёня, заметив, что рот нападающего скривился и остался в таком положении.

– А нехуй меня трогать! Бессмертный что ли?!– рассвирепев, выпалил Толян, обращаясь скорее к нападавшему, чем к своему другу.

Первый, впрочем, и не думал останавливаться. Резко подавшись и почти выпрыгнув вперёд всем телом, он обхватил Толяна обеими руками, повалил его на тротуар и впился зубами в толстый спартаковский шарф, явно целясь в шею.

Лёня ринулся на помощь приятелю и, схватив нападавшего за пальто, постарался оттащить его от Толи, но тот намертво сжал пальцы на своей жертве. Толян остервенело колотил по-звериному рычащего хипстера по корпусу и голове, хотя это не производило никакого эффекта. Наконец, Лёня со всей силы пнул его ногой в бок и буквально сбил с уже задыхавшегося друга.

Хипстер шлёпнулся наотзадок и повернулся на студента, оскалив окровавленный рот. Это чертовски напоминало недавнюю сцену на кухне в коммуналке, и от этого воспоминания Леонида прошиб холодный пот. За какую-то секунду он представил, как эта пасть набрасывается на него, а у него под рукой совершенно нет никакого орудия.

Внезапно откуда-то сверху раздался приглушённый гул. Одна из мощных осветительных ламп, установленных по периметру крыши ТРЦ, моргнула и с громким хлопком разлетелась на осколки. Вспыхнула и погасла синеватая электрическая дуга, посыпались искры.

В этот момент случилось нечто странное. Напряжённое от злости окровавленное лицо нападавшего вдруг сделалось каким-то спокойным, практически умиротворённым; выпученные глаза закатились, чуть прикрывшись расслабленными веками, а сам он, как подкошенный, рухнул на землю.

Толик же, напротив, постанывая, поднялся на ноги.

– Этот упырь мне чуть горло не прокусил! Сука!– он зло пнул лежащее тело.

– Да, хватит,– растерянно остановил его Лёня.– Он, кажется, всё… Умер.

– В смысле?!– Толян, вдруг забыв про драку, наклонился над лежащим хипстером и, отвернув ворот пальто, пощупал шею.– Нет пульса… Да он, блин, холодный, как труп.

– Да он и есть труп,– спокойно заметил студент, вдруг осознав происходящее.– Ты посмотри на него.

Под пальто у валяющегося на асфальте тела было нечто страшное. Свит-шот, весь пропитанный кровью, был разорван на животе. Там зияла огромная почти на всю ширину туловища кровавая дыра, в которой виднелись кишки и ошмётки внутренних органов.

– Что за хуйня?! Он же только что…– только и мог выпалить давно протрезвевший Толян.

– Понятия не имею,– пробормотал Лёня,– но, кажется, то же самое было с Павликом.

Из ступора парней вывел истошный женский крик, доносившийся откуда-то из здания торгового центра. Оставив размышления на потом, оба бросились туда.