– Я вовсе не хотел вас смущать, – продолжил Вэнс.

– Поживи вы тут некоторое время, то рано или поздно узнали бы о нас с Саем. – Шейн нарочито равнодушно пожала плечами, но невольная резкость этого жеста только подчеркнула ее волнение.

Вэнс с некоторым неудовольствием почувствовал, что ему хочется знать все. Шейн грохнула крышкой о чайник.

– При нем я всегда ощущаю себя полной дурой!

– Почему?

– Потому что он всегда расставляет все точки над «i». – Она со злостью рванула дверцу шкафчика. – Он возит в багажнике зонт. Он никогда, ни за что и ни в чем не ошибается! Он всегда поступает разумно. – Она швырнула две чашки на стол. – Разве он кричал на меня сейчас? – грозно спросила она, поворачиваясь к Вэнсу. – Ругался? Вышел из себя? Нет! – в отчаянии воскликнула она. – Он всегда спокоен. Клянусь, он даже не потеет.

– Вы его любили?

Шейн молча посмотрела на Вэнса, затем прерывисто вздохнула.

– Да, да. Я его любила. Мне было шестнадцать, когда мы начали встречаться. – Она отошла к холодильнику, а Вэнс включил газ под чайником, что она забыла сделать. – Он был такой правильный, умный и… так убедительно говорил. – Шейн вытащила из холодильника молоко и улыбнулась. – Сай прирожденный продавец. Он может убедить вас в чем угодно.

Вэнса посетила мимолетная и необъяснимая неприязнь к этому человеку. Когда Шейн подошла, чтобы поставить на стол большую керамическую сахарницу, солнечный луч упал на ее волосы, они на миг вспыхнули золотом и погасли. Вэнс неотрывно смотрел на нее, чувствуя странную слабость внизу позвоночника.

– Я просто с ума по нему сходила, – продолжала Шейн.

Вэнс мысленно встряхнулся, чтобы следить за ее рассказом, потому что движения ее тела, обтянутого футболкой и джинсами, начали отвлекать его.

– Когда мне исполнилось восемнадцать, он попросил меня выйти за него замуж. Мы оба собирались поступать в колледж, и Сай сказал, что правильным будет год повременить со свадьбой. Он очень правильный, – горько прибавила она.

Просто хладнокровный идиот, подумал Вэнс, рассматривая очертания ее сосков под футболкой, и тут же с досадой перевел взгляд на ее лицо.

– Я хотела, чтобы мы поженились немедленно, но он сказал мне, как всегда, что я слишком нетерпелива. Брак – это серьезный шаг. Все нужно спланировать. Когда я предложила ему пожить вместе, он был просто в шоке. – Шейн с негромким стуком поставила молоко на стол. – Я была молода и влюблена. Я хотела его. А он считал своим долгом усмирять мои… примитивные порывы.

– Чертов идиот, – пробурчал Вэнс под шипение чайника.

– Целый год он меня переделывал, и я старалась стать такой, какой он хотел меня видеть: вырабатывала достоинство и здравый смысл. Успехов я не достигла. – Шейн покачала головой, вспоминая тот долгий и утомительный год. – Если я хотела пойти в бар с компанией друзей-студентов, он напоминал мне, что мы должны беречь каждый грош. Он тогда уже присмотрел маленький домик в пригороде Бунсборо. Его отец говорил, что это хорошее вложение средств.

– А вы его ненавидели, – заметил Вэнс.

Шейн удивленно взглянула на него.

– Скорее презирала. Домик был идеальный, с изгородью. Когда я сказала Саю, что задохнусь там, он засмеялся и погладил меня по голове.

– Почему вы его не бросили? – возмутился Вэнс.

Шейн покосилась в его сторону:

– Неужели вы никогда не были влюблены? – Это был скорее ответ, чем вопрос. – Мы препирались по любому поводу, – продолжала она. – Я все думала, что это от затянувшейся помолвки, но постепенно наши ссоры становились более серьезными. Сай утверждал, что все изменится после свадьбы. Я ему верила.