Изгнанные из Моравии, ученики Мефодия направляются в Болгарию. Они надеялись найти в ней успокоение, окольными путями пробирались туда, стараясь избегать людей, терпя недостаток в пище и одежде; в случае опасности расходились по разным местам, по Божьему изволению, чтобы больше стран окрестных просветилось светом Евангелия. В Болгарии они были представлены князю Борису и с радостью приняты им. Сюда пересажена была из Моравии начальная славянская литература, принесшая в Болгарии успешный плод при царе Симеоне (ум. в 927 г.).

Семь лет Викинг управлял Паннонией после Мефодия; папы не поднимали голоса против его самовольного поступка с учениками Мефодия; церковные дела приведены были в запутанное положение, Моравия наводнена немецким духовенством. В 892 г. завязалась война между Святополком и Арнульфом, тогда Викинг нашел неудобным оставаться в Моравии и сделался секретарем Арнульфа.

Заключенный Арнульфом в 892 г. союз с уграми против мораван имел весьма печальные последствия для немцев и славян: уграм указана была дорога в Паннонию и далее на запад; для прохода их открыта была линия укреплений. Летописцы не щадят за это Арнульфа и порицают его горькими упреками: «Когда Арнульф не мог победить Святополка, мужественно ему сопротивлявшегося, открывши весьма сильные укрепления, пригласил на помощь венгров, народ беспокойный, дерзкий, способный на всякое злодеяние, ищущий лишь убийства и грабежей… Увы! слепое честолюбие царя Арнульфа; увы! несчастный и жалкий день! ‹…› Они (угры), прогнанные за Дунай и окруженные высокой насыпью, не могли делать своих обычных набегов; в царствование же Арнульфа разрушено укрепление и открыта была дорога им, потому что разгневан был император на Святополка, царя моравского… Сколько бедствий, сколько несчастий нанесли они империи франков, свидетельствуют города и страны, еще и доседе необитаемые».

Угры или мадьяры относятся к финскому семейству народов; жили они сначала на Дону и были подчинены хазарам. Уграм близко родственны некоторые народы по Волге, Уралу, Иртышу и Оби; в Средние века было несколько попыток у угров отыскать и вызвать к себе своих родичей за Волгой и Камой, но этому мешали цари московские. С течением времени, освободившись от хазарской зависимости, с примкнувшей к ним ордой хабаров, угры поселились на северо-восточном берегу Черного моря; здесь, заняв земли между Карпатами, Дунаем и Черным морем, вошли они в сношения с Киевским княжеством. Скоро греки и немцы обратили внимание на воинственный народ; немцы воспользовались их помощью против славян в 892 г., греки против болгар в 893 г. Но вскоре ни немцы, ни греки не имели сил противиться этим соседям, и более 60 лет угры наводили ужас и были бичом всей Европы.

Когда угры явились в Италию и Германию, с ужасом смотрели на них европейцы. Это были чудовища небольшого роста, со смуглым лицом, с глазами в глубоких орбитах, с гладко обстриженной головой и тремя косами, покрытые шкурами невиданных зверей. Общественное устройство их было племенное; скотоводство, охота и рыболовство удовлетворяли всем их жизненным потребностям. Главное богатство их состояло из быков и лошадей, которые летом и зимой паслись под открытым небом; со стадами передвигались и хозяева их с одного места на другое. Лошадь с детства была неразлучным товарищем каждого угра; на лошадях они постоянно сидели, путешествовали, отдыхали, размышляли и разговаривали. Употребления шерсти и тканей они не знали, умели только выделывать кожи добываемых на охоте зверей. Особенно обратило на себя внимание летописцев военное искусство угров. С шумом появлялись они на лошадях, покрытых железными панцирями или попонами из звериных шкур, с дротиком за плечами, с луком и стрелами в руках. В метании стрел приобретали они с детства замечательное искусство; на всем скаку с изумительной верностью они попадали в цель; избегали рукопашного боя и предпочитали биться с неприятелем издали. Поэтому редко они давали правильное сражение и еще реже предпринимали осаду укреплений. Если неприятель спасался в укрепленное место, они, спрятавшись, выжидали удобного случая захватить его или отрезывали подвоз съестных припасов. Небольшими сомкнутыми рядами нападали они, но, разделенные на маленькие отряды, всегда оставляли часть войска в засаде. Оттого-то все их движения отличались быстротой, и это давало им возможность сообщать борьбе новый и неожиданный оборот. Минутная победа обманывала неприятеля, и часто он, считая себя победителем, при новом нападении терпел жестокое поражение. Если неприятель был разбит и обращен в бегство, не прежде переставали они преследовать его, как немилосердно перебив до последнего человека; потом возвращались собирать добычу. У них была вера, что все, павшие на земле от их меча, на небе будут служить им как рабы; оттого они не имели пленных и ничто не могло спасти жизнь взятому ими в схватке.