Что унесет заботы и думки рекою,

Словно ливень в диких горах.

И на пахнущей земле хвоей

Услышу своих крыльев взмах.

Откуда? – спросишь. Ах да, сзади.

Обернуться бы туда хоть вскользь…

Успеть бы записать в своей тетради,

Как то событие само собой нареклось.

И вот, любя всех как обычно, на паперти,

Оживаешь, и слышишь снова смех.

И вдруг это странное слово: хватит!

Пора жить, опять пора любить всех!

Здесь все – это ближний, каждый,

А любить – так, как можешь, как есть.

И нет больше спрятанных, важных,

Есть отважный, что несет свой крест.

Не на шее, в душе светлой, нежной,

Что тропой под ноги идущему легла.

И снова слышишь смех безбрежный

И молвишь: «прости, Отче, как смогла…»

Пусть ум меняет ритмы, фразы,

Формулируя "свой навек успех",

Я чувствую, что, может и не сразу,

Во мне течет любовь для всех.

Для тех, кто молча благодарен,

И даже тех, кто громко нелюдим,

Для тех, кто мне судьбой подарен,

Но только Бог моей дороги Господин.

Он на пути моем один Спаситель,

Спастись нам от разлуки суждено.

И только он моя прекрасная обитель.

Им мне любить других дано. Уже давно.

И так шаг за шагом в пешем походе

Становится ясно -

Жизнь прекрасна! Ах, как жизнь прекрасна!

Когда за спиной в рюкзаке почему-то

Нет лишнего, только может быть книга

О прекрасном, но ни разу не открыта.

Вокруг ведь горы! И травы, и песни!

И нет надписей на заборах!

И интернет не ловит. Как хорошо!

Когда нет связи, возникает связь.

Нет той линейки, что измерит

Любовь, рассвета красоту.

И нет сосуда, что не сможет

Вместить природы пустоту.

Нет глаз, которые не любят,

Нет сердца, что не смотрит ввысь,

И нет преданья, что не скажет:

"Дитя мое, к любви вернись.

Вернись в речах и добрых мыслях,

Вернись в тот дом, где ждут тебя.

Вернись к своей родной Отчизне.

Вернись, пройди свой путь, любя".

Одинокость – прерогатива отверженных,

А нам все же есть кому позвонить.

Не спешите считать, что повержены.

Нам еще жить, действительно Жить.

Дышать лазурью иссиней поэзии,

Что свежесть в строку привнесет.

И верить, что ходим по тонкому лезвию,

Но знает наш путь Бог за нас наперед.

Пусть слово и вылетит рифмою-птицею

О пылкой надежде в наивной груди…

Но лучше, когда втихаря не сидится,

Чем сидя верить, что жизнь впереди.

Намаза звуки в предрассветный час

Напомнят о тебе, возлюбленный Аллах.

И, почитая твои стопы каждый раз,

Я ощущаю твой призыв в своих мечтах.

Императорский трон достоин почета,

Император же трону совсем не чета.

Вместо злата любви страсти есть позолота,

А в покоях властителя лишь суета.

Любит любящий, смеются счастливые…

О чем выдумывать, когда при дверях?

И все же. Мы все такие красивые,

Словно дети в ума затихшего яслях.

Любит безбрежно, до песчинки и далее,

Не просто любит, а каждый миг вновь.

И прощает тихо так, без скандалов…

Тихо попятившись до поры. Он – любовь.

Я изгнанник и мне не кичиться судьбой.

Я изгнанник, но изгнанный я не тобой.

Я изгнанник, но сердцем стою на виду,

Я изгнанник, я верю – себя я найду.

Сердцем пылким услышать не сложно ответ,

Когда ум не стремится найти новых бед,

Когда взор устремлен в тишину, в пустоту.

Я изгнанник, но все же избрал простоту.

Мой удел, раздувая в ладонях искру,

Знать и верить, что будет сиять на ветру.

На ветру добрых чувств и осознанных дел.

Я изгнанник, таков, может быть, мой удел.

В знакомой груди незнакомое чувство -

Там дышит искусство свободой небес.

Не знают родные, ну что же с ней делать?

Там то ли талант, то ли снова в ней бес.

Но почерк наточен до точки, до знака.

И нет, бес не будет в художнике жить.