Было видно, что легат растерялся. Верховный поборник явно не давал ему указаний, как вести себя в случае вмешательства короля. Наверное, лорду Айвару и в голову не приходило, что Имар может лично прибыть в порт. Хотя не исключено, что он, из свойственной ему осторожности, просто не отважился упомянуть о таком варианте развития событий, переложив всю ответственность за решения на плечи своего подчиненного.

Во время этого спора первый центурион Герлейг аб Дуван и шестеро из семи рядовых поборников, сопровождавших свое начальство, старались смотреть куда угодно, только не на короля. И только седьмой, молодчик лет двадцати, буравил Имара исполненным злобы взглядом. Вне всяких сомнений, он принадлежал к тем исступленным фанатикам, для которых нынешний король Лахлина был воплощением самого ужасного в мире зла, адским отродьем, взобравшимся на трон с единственной целью – осквернить благословенную лахлинскую землю и толкнуть ее добродетельный народ в объятия Китрайла…

– Государь, – после короткой паузы отозвался Мелан аб Торкил, – закон однозначно утверждает, что преступления против веры имеют приоритет перед всеми другими преступлениями – хозяйственными, уголовными, государственными…

– Я этого не отрицаю, – опять не дал ему договорить Имар. – И одновременно закон не предоставляет Трибуналам Святой Веры полномочий рассматривать преступления против короля, поскольку это, как я уже отметил, является компетенцией Королевского суда. Взявшись решать, лжет ваш свидетель или говорит правду, вы тем самым превышаете свои полномочия. Мало того, это будет попыткой узурпации королевской власти – а за такое преступление карают смертью. Советую вам, лорд Мелан, хорошенько подумать над моими словами. А пока думаете, прикажите своим людям освободить для меня дорогу. Я хочу побывать на корабле.

Мелан аб Торкил уже выглядел как затравленный зверь, но все равно покачал головой:

– Мне очень жаль, ваше величество, но я выполняю приказ и не могу позволить…

– Да что вы несете! – не сдержавшись, воскликнул Кайлем аб Рордан. – Как у вас язык поворачивается говорить такое своему королю?! Вы же из знатного рода, легат, а не какой-то выскочка, у которого голова закружилась от власти. Так имейте совесть, имейте честь и достоинство, имейте уважение к королю – первому дворянину королевства, поставленному Дывом править нашей страной.

– Его не Дыв поставил, а Китрайл! – гневно выкрикнул молодой поборник, все это время с ненавистью смотревший на Имара, и порывисто вскинул ружье.

Если бы капитан аб Шигир не бросился вперед, то, возможно, все обошлось бы смертью этого безумного юноши, а поборникам все-таки пришлось бы отступить. Впоследствии Гарван рассказал Имару, что отреагировал на ситуацию мгновенно и защитил его невидимым, но надежным магическим щитом, который бесследно поглотил бы пулю, а у всех присутствующих сложилось бы впечатление, что она просто пролетела над головой короля.

Однако Ронан аб Шигир, вонзив шпоры в бока лошади, молниеносно вырвался вперед и принял на себя предназначенную Имару пулю. Дальше защита Гарвана уже не понадобилась, так как за считаные секунды ближайшие гвардейцы заслонили собой короля от новых возможных выстрелов. Тем временем остальные военные, увидев, что командир их роты сползает на землю с кровавым пятном на груди, без лишних раздумий расстреляли всех девятерых стоявших перед ними поборников, после чего открыли огонь по тем, кто блокировал причал.

Это стало сигналом для моряков как на борту «Ан Невеглаха», так и на набережной, в результате чего поборники оказались в крайне невыгодном положении под перекрестным огнем с трех сторон. Кроме того (об этом Имар узнал позже), Гарван аб Малах насылал на них чары, под действием которых они еще больше нервничали, не могли сосредоточиться и много времени тратили на перезарядку оружия.