Нэйт нахмурился и поставил на эмоции считываемого новый блок. Хватит с него откровений, а вот факты не помешают.

Он увидел погибшую Анжелику Найлеро, хрупкую блондинку, с огромными синими глазами и ослепительной улыбкой, счастливо обнимающую своего избранника, Тода Колшера, тощего угловатого парня с черными блестящими волосами и бледной на их фоне кожей. Увидел принца Верноэля, светловолосого молодого человека с пронзительными карими глазами, прямым носом и тонкими губами. Перед мысленным взором пронеслась вереница образов: плачущие родственники обвиняемого, инквизиторы в своих неизменно красных балахонах, снова наследник престола, на этот раз с жаром доказывающий одному из них, что его друг не может быть виновен, и требующий немедленно разобраться в ситуации.

— Я сказал, думай об этом типе, — прошипел Нэйт, — ты мне еще интимную часть своей жизни покажи.

— Я стараюсь, — набычился Фин.

Как ни старался, одна мысль влекла за собой другую, а вслед за ней еще и огромный ассоциативный ряд, через который нужно было продираться.

Дириэль Шингли оказался худощавым мужчиной за сорок. Короткая стрижка, что говорило о его неблагородном происхождении, длинный нос, вечно прищуренные глаза. На первый взгляд, Нэйтан бы согласился с Фином, тот выглядел подозрительно, но внешности он верил меньше всего.

Нэйт постарался удержать в голове показанный ему образ. Представил, будто Шингли стоит сейчас перед ним во плоти, такой, каким он его увидел в сознании Финистера, — в длинном шерстяном плаще, кожаных перчатках и стилетом в темных ножнах у пояса.

Проворчал:

— На кой черт сильному магу кинжал?

Фин пожал плечами. Предположил:

— Для красоты?

Нэйт был склонен согласиться. Судя по драгоценным камням на рукояти, дорогая безделушка служила именно для того, чтобы покрасоваться.

После упоминания о красоте сознание Фина понеслось вслед за большегрудой девушкой, встреченной им по дороге в Гоху.

— Э-эй, — возмутился Нэйт. — Шингли. Не отвлекайся.

Высокий тощий мужчина в плаще. Стилет. Прищуренные глаза…

Наконец, Нэйтану удалось полностью уловить образ, он вернулся к столу и распростер руки над картой.

Фин следил за его действиями, как завороженный.

— Не знал, что так вообще можно, — прошептал он, видимо, считая, что шепотом отвлечь сложнее.

Нэйтан сжал зубы, чтобы не выругаться прямо сейчас и не потерять концентрацию. Полностью отрезал от себя Финистера, а то его удивление и восхищение уже начало пробиваться через наскоро поставленный тонкий блок. Пришлось ставить основательный, не отвлекаясь от поиска, иначе он бы точно никого не нашел.

К счастью, Фин хотя бы заткнулся.

Почувствовав, наконец, тепло, Нэйтан повел ладонью над картой, улавливая направление. Несколько раз перепроверил ощущения и только потом уверенно ткнул пальцем в карту.

— Здесь.

— Где? — вытянул шею Финистер.

— Элея или Рудрос, — Нэйт пожал плечами. — Я с ним не знаком, чтобы установить прочную связь. Да и ты, — бросил укоризненный взгляд, — не то чтобы хорошо его знаешь, больше напридумывал невесть чего.

— Думаешь, он не при чем? — обиделся Фин. — А кто тогда? Я всех наших знакомых перебрал, всех, у кого был мотив и возможность. Кто, если не он?

— Да хоть ты, — усмехнулся Нэйт. Финистер даже рот раскрыл от возмущения. — Да не кипятись, то, что это не ты, я не сомневаюсь, уже увидел бы. Я это к тому, что у тебя тоже была возможность.

— Какая, интересно? Я даже не маг.

Нэйт помолчал, не спеша свернул карту и убрал ее в дорожную сумку. Только после этого повернулся и смерил гостя разочарованным взглядом.

— Так привык чувствовать себя убогим в окружении одаренных, что никак не можешь остановиться?