- Как спалось, милый?

Джолион уткнулся лицом мне в живот и не ответил. Герти подбежала, села рядом, как верный часовой.

- Обычно он просыпается среди ночи, - сказал Мадс. – Иногда плачет, иногда просто смотрит в окно, будто видит там кого-то. Но вот уже две ночи спит, как сурок. Никаких подъемов.

Я погладила Джолиона по голове.

- Вот и хорошо. Мадс, у него есть какие-нибудь книги о природе? Картинки, возможно?

- Есть, разумеется. Сейчас принесу.

Книга о временах года была большой, с яркими иллюстрациями, но Джолион не проявил к ней интереса – отстранил и принялся гладить Герти. Я снова принялась массировать его пальцы, напевая песенку и планируя сегодняшний день: после завтрака пойдем в бассейн, потом попробуем порисовать, потом мне обязательно надо съездить в книжный магазин… Над садом мелькнул огненный шар – я запрокинула голову, глядя Кайлену вслед, и подумала: сегодня ночью мы летали, а потом он словно устыдился того, что поднял меня над городом. Он почему-то решил, что это было неправильно, и снова спрятался за своей защитной броней.

Но от меня не надо было защищаться. Я не хотела ему зла.

Джолион вздохнул и протянул мне вторую руку. Я вновь взялась за его пальцы и сердито подумала: не хватало мне только влюбиться. В холодного, самоуверенного и равнодушного. В ящерицу-переростка. В моего похитителя, в общем-то.

«Я не равнодушный, - прозвучал голос Кайлена в моей голове, и от удивления я поперхнулась песней, которую негромко пела Джолиону. – И ящерица-переросток – это такое вот спасибо, да?»

В его голосе слышалась обида. Мне сделалось страшно.

«Не надо лазать у меня в голове», - ответила я, и Кайлен усмехнулся.

«Говорю же, ты слишком громко думаешь. А влюбляться… влюбляться и правда не надо. Это будет лишним».

«Это не повод подслушивать», - парировала я. Мне хотелось встать и уткнуться лицом в ладони, чтобы скрыть румянец. Влюбляться не надо… да я и не собиралась! Мне это нужно меньше всего!

«Да, ты права. Порядочные драконы не читают чужие мысли, даже громкие. Доброго дня!»

Мне захотелось зарычать от гнева, но я сдержалась.

«Доброго дня, медир Кайлен. Удачи на работе».

***

Прошло два дня. Джолион делал успехи: входил со мной в бассейн, правда, только когда вода была ему по колено, показывал времена года на картинках и играл с Герти, бегая за ней по саду и заливисто хохоча. Хорс не принимал участия в играх: он важно сидел на скамье, глядя на мальчика и собаку, и было видно, что он присматривает за ними чуть ли не лучше Мадса. Иногда он заваливался на спину и приглашал нас почесать ему пузо – мы, разумеется, соглашались. Однажды Хорс зевнул, и я сунула мизинец ему в пасть и выхватила раньше, чем он сомкнул челюсти. Выражение котовьей морды было одновременно удивленным и оскорбленным, а Джолион смеялся так, что чуть не упал со скамьи.

Потом наступили выходные. Спустившись утром в гостиную, я увидела, что Кайлен сидит на краю дивана, собирая какие-то бумаги в портфель. Заметив меня, он удивленно поднял бровь.

- Не спится?

- А тебе? – ответила я вопросом на вопрос. – Сегодня вроде бы выходной.

- У всех, не у меня, - отрезал Кайлен. – У меня их почти не бывает.

Примерно такой ответ я и ожидала. Отец-герой, который даже в выходные стремится быть подальше от сына. Джолион постоянно напоминал ему о потере, но нельзя же быть настолько непробиваемым и думать лишь о себе!

«Он такой, - вдруг услышала я смутно знакомый голос. – Он всегда поздно приходил. Я хотел с ним поиграть, но у него всегда были дела».

Я нахмурилась. Это еще что?

«Ты кто?» - подумала я, понимая, что выгляжу полной идиоткой, разговаривая с голосами в голове. И если Кайлен это поймет, то стыда не оберешься.