Старейшина Востока принял несколько решений. Во-первых, отправить шпионов в Западный сектор для выяснения настроений среди западников и состояния экономики сектора и, прежде всего, объема воспроизведения продуктов. Одновременно с этим необходимо выйти на Владык сектора, предложив им создать Комиссию по определению перспектив работы с нуклеарами, может быть тогда ему удастся на некоторое время предупредить недружественные шаги по захвату Центральной силовой установки.

Во-вторых, необходимо направить шпионов на Юг для формирования групп сторонников Восточного сектора. Это позволит подобрать соглядатаев из числа местных жителей, вблизи их Старейшин. В свою очередь Владыкам Южного сектора необходимо послать «специалистов по ядерной энергетике» для обеспечения профилактического ремонта двигателя Юга из числа ассасинов, имеющих соответствующую техническую подготовку. («Эх, где ты, Жуанзубан?! Поспешил ты, малыш, поспешил!») И сделать так необходимо срочно, раньше, чем Старейшины Запада решатся на такой же шаг.

И в-третьих, направить легата с тайным рангом «личный посол всех Старейшин Востока» для переговоров с северными умниками. Вслух на них можно обрушиться за их закрытость, а на деле, на деле – это единственные возможные союзники для взятия под контроль всей нуклеарной системы Первограда.

«Остается убедить в необходимости всех этих действий моих старательных, но глуповатых коллег», – Владыка Иро с неприязнью подумал о Горомане Зунолае и Дорногае Асупхе, которые наверняка измучают его своими «вопросами по делу» и «рассуждениями о возможных последствиях». Для того чтобы двое Старейшин приняли необходимое Натогиносубану решение, ему опять придется играть с этими дурнями в лингвистические игры, во время которых они, якобы самостоятельно и беспристрастно, выработают и примут необходимое установление.

«Господь Всеблагой! Иногда мне кажется, что легче попросить углобока собрать донный вазоратум или убедить смертопроказницу отсосать совершенно бесплотно, то есть не отрезав от тебя кусок мяса, чем подвигнуть эту парочку выработать толковое решение», – удрученно подумал Владыка. Однако, давя накопившееся раздражение, уже обращаясь к микрофону интросети, он произнес вслух:

– Позовите мою ненагляднейшую супругу Хлои с ее зверюшкой.

Изопфенофф и Фаддей неспешно цедили разбавленную дурняковку в одном из трактиров окраинных кварталов. План, который тщательно обдумывал Джон, менялся в очередной раз, впрочем к лучшему. Когда к надзирателю электросетей подошел его сородственник и, скорее утвердительно, чем вопросительно, поинтересовался о том, насколько в критическом положении находится город, а затем спросил о возможности посадки мегастанции на Землю, Изопфенофф подумал, что он или сошел с ума, или действует по указке Канцелярии стражей. Вскоре Джон понял: Константин Бу сумасшедший. Естественно, главный агроном обращался к нему как к человеку, имеющему понятие о работе силовых машин Первограда. Первое желание Изопфеноффа – поглумиться над «цветоводом» улетучилось, когда биоинженер доверительно рассказал о снадобье, изобретенном им для подчинения чужой воли.

«Да, воистину не знаешь, где найдешь, а где потеряешь. “Ботаник” очень может пригодиться!» – Джон практически зримо видел, как его план наполняется жизнью.

Сейчас он уже ясно представлял, как с помощью зелья Бу направит Primourbem к Утренней звезде, спасая Землю.

– Слушай, Адубгарат. Ко мне недавно подходил наш сородственник…

– Да. Если ты про чокнутого Бу, то я видел, как он скребся в твой отсек…