Елена Крюкова Первобытные читать онлайн страница 2

Гляжусь – и отражаюсь.

Страх и смех сразу! Я не знаю, что такое Красота!

Красота – вот она, вокруг: ослепительные гольцы, синие горизонты, влажный, солено плачущий краснозем, нанизанные на черную медвежью шерсть кабаньи зубы – звезды. А я уродлива! Я хохочу над уродством своим! Попробуйте, отнимите каменное зеркало! – глотку перегрызу: я доподлинно знать хочу, в какой миг уродство мое далекие звезды заметят. Ощерюсь! Оскалюсь! Прищурюсь!

Скошу глаза в черный лабрадор – и охну, и опущусь на колени, и кожей спины содрогнусь: пропустила сей миг, пропустила, царапнула меня серебряным когтем Звезда, красотой наградила, красотой прокляла, приказала: веди за собою от горы к горе, от реки к реке, от океана к океану голодное Племя свое, ибо не за едою они пойдут, не за новою битвой – за свадьбой живой Красоты и живого Простора.


Пересекая сушу

Взвивает огнь волос – ветр.
Пронзает лохмы шкур – лед.
Лакаем жадно звезд – свет
Из той горсти, где тьма – жжет.
Во чрево тьмы язык – всунь!
Зубами звезд его – хвать…
…пройдет тьма тем Больших Лун,
Пока научимся – целовать…
Острых гор снеговые рубила
Сердце грубо стесали огнем.
Я еще никого не любила —
Лишь дорогу, по коей бредем
Из жары несносимой – в бураны,
На Звезду, что, и очи закрыв,
Зрим: космата!..
Ступни мои – раны:
Мы по льду переходим пролив…
От кострища, где смежили веки
Сребровласые наши вожди,
Потекли мы, как чахлые реки,
По пути собирая дожди,
То становища злые кровавя,
Женам стонущим руки крутя,
То рождая в полуночной славе
Диких браков слепое дитя, —
По рокочущим глоткам вулканов,
Вдоль заливов, по белым костям
Валунов, мимо скал-истуканов,
По лосиным, кабаньим смертям,
Ибо путникам пища потребна:
Голод – это корона на лбу!
Растерзаем в рычании древнем
Мы сохатую нашу судьбу!.. —
В свежесодранных шкурах, с камнями,
Чьи заточены зубом края,
По земле потекли мы огнями,
И в цепи тех огней – жизнь моя!
И гляжусь я в обточенный камень,
Черный, в синих огнях, лабрадор:
Крутолоба, кудлата, с руками,
Что похожи на мощный костер,
Зубы – жемчуг громадных перловиц!
Очи – рысь позавидует мне!
Матерь будущих войн и усобиц,
Градов-весей, что сгинут в огне,
Матерь будущих казней и пыток,
Голубых и плебейских кровей,
Что в сыновних аортах – избыток! —
Да на пальцах сочту сыновей…
Вот вам я! Вот стою, Матерь Мира,
На обрыве, а блюдо реки
Ледяное! А в шкуре-то дыры,
А за бабьей спиной – мужики!
…Вождь серебряный, лик – морда тигра.
…Бычьелобый боец с топором.
…Острогорбый певец – нежно, тихо
Пел мне смерть над любовным костром…
Вы глядите в меня, возжигая
Взором – ветр за моими плечьми.
В бусах пота рабыня нагая —
А попробуй меня обними!
Отобьюсь! Брызнет свет через веки
Прижмурённые – в ваши сердца!
Это я вас веду через реки
И моря – им не видно конца,
Это я вас прельщаю добычей,
Свежей кровью, богатой едой —
И тебя, вождь, кричащий по-птичьи,
И тебя, копьеносец седой!
Я веду через долы и горы
Мое Племя – судьбину мою:
На скрещениях звезд и простора,
Весела, тяжела, я стою!..
Подбирайтесь – потайно, сторожко,
Ладьте петлю, и сеть, и блесну —
Развернусь я, брюхатая кошка,
И мохнатою лапой махну!
«Ты – красива!..» – завоют устало…
Хищно вьюга слепые следы
Заметет… заструится подтало
Из-под век… а на шее – кораллы…
И целебные зубы шакала…
Что, подобно алмазам, тверды…
А за синим хребтом – перевалы,
И за льдами – тяжелые льды.
***

– Ох-ха!.. Ох-ха!.. – ворочаются в углу пещеры, близ Гладкого Валуна, распатланные старухи. Под боком у старой Фанио верещит младенец: Гэ нынче ночью родила. Гэ лежит лицом вниз, постанывая, на шкуре седого леопарда из страны Хаора – оттуда мы сюда пришли. Пещера – наш временный дом. Мы отдохнем, напитаем младенцев, накормим стариков, поохотимся вволю, высушим шкуры – и дальше пойдем.