. Надо отметить, что старые описи, составленные в конце 30-х гг., не проясняли ситуацию – они были обобщенные, съемки не всегда датированы, люди и события не расшифрованы, а из-за отсутствия заголовков материалам присвоили условное название типа «Хроника империалистической войны». Но, просматривая киносъемки, в некоторых титрах мы прочитали название производителя – Скобелевский комитет. Так как в роликах была полная неразбериха, предстояло изучить историю комитета и других киноорганизаций периода войны. В библиотеках мы выявили кинематографические журналы с рекламой выходящих на экран фильмов и киножурналов, с содержанием и сведениями о некоторых операторах. Большую помощь в работе оказал исторический журнал «Летопись войны», который статьи с мест событий иллюстрировал фотографиями. Изучались также работы историков и киноведов. В РГВИА ознакомились с материалами Штаба Верховного Главнокомандующего, а в Госфильмофонде – с машинописным вариантом справочника В.Е. Вишневского «Документальные фильмы дореволюционной России. 1907–1916 гг.» и «Инвентарем картин прокатного кинематографического отдела Скобелевского просветительного комитета в Петербурге (на 1-е апреля 1918 г.)»[16]. Были просмотрены архивные фотоальбомы и отдельные снимки по теме. Затем мы внимательно изучили внешние признаки сохранившихся фрагментов: графическое оформление заголовков и внутренних титров, авторские надписи и нумерацию негативных сюжетов. Выяснилось, что с самого начала войны и до конца 1916 г. Штаб Верховного главнокомандующего возложил на Скобелевский комитет[17] монопольное право съемок на театре военных действий[18]. У комитета еще с 1913 г. имелся опыт создания фильмов о войсковых частях (хотя тогда он еще не располагал материальной базой, а военно-кинематографический отдел был официально открыт только в марте 1914 г.)[19].

Допуск к съемкам производился на основании заявления в штаб фронта с приложением документов о лице, производящем съемки. Условия и программа съемок, контроль за работой операторов, цензурирование и учет хранящихся у них материалов устанавливались и контролировались штабом фронта. «Вестник кинематографии» № 100 за 1914 г. и «Сине-фоно» № 9 за февраль 1915 г. сообщали о том, что в распоряжение Скобелевского комитета на съемки военных действий были прикомандированы опытные операторы Н.М. Топорков, И. Доред (работавший долгое время для американских фирм), операторы балканской войны П. Новицкий (бывший оператор акц. о-ва «Гомон») и П.В. Ермолов, Г. Эрколь (от представительства Бр. Пате в Лондоне), К.К. Труше, несколько второстепенных операторов, режиссеры В.А. Старевич, А.И. Иванов-Гай и Гарри[20].

Русские кинохроникеры работали на фронте в исключительно трудных условиях, пользовались громоздкими, неудобными для репортажных съемок аппаратами со слабой оптикой и пленкой недостаточной чувствительности (которая вообще с начала войны перестала поступать в Россию). «Вестник кинематографии» № 100 за 1914 г. на 13-й странице писал: «Все-таки, несмотря на величайший запрет, некоторым корреспондентам удалось проникать в самый пыл сражения с кинематографическим аппаратом и проводить съемки нелегально»[21]. А 101-й номер журнала на восьмой странице констатировал: «Кроме случайных, может быть даже контрабандных, снимков наши электротеатры в настоящий момент совершенно не располагают «военной натурой». Надо отметить, что в начале войны на экран под видом съемок с мест событий стали выпускаться фильмы довоенного времени, рекламирующие иностранные армии. Имели место и фальсификации – режиссеры проводили монтаж из сюжетов, никакого отношения к происходящим событиям не имевших.