– Напарник твой, Яков, проснулся когда первый раз, тут такую раздачу устроил, что мы вас обоих, того… переселили, – сознался сталкер.

Несколько секунд Сагитай обдумывал сообщение, потом пожал плечами.

– Так его Лилит подремонтировала, вот у него здоровья и побольше моего стало, – сказал он.

– Лилит? – вытаращил глаза сталкер.

– Ну да, она. У него ранение было в левую руку… Ну, ладно. Я спать, – резко прекратил разговор Сагитай и, развернувшись, пошел в указанную палатку, оставив сталкера одновременно в ошарашенном, растерянном и возбужденном ступоре.

Жмот, вытянув руку в сторону уходящего Сагитая, силился что-то сказать, но сразу все вопросы, столкнувшись друг с другом в голове и в горле, вылились в один нечленораздельный звук между «А» и «Э». Так, не в силах сказать слова, он проводил отчаянным взглядом Сагитая до палатки, и только после того как шторки входа закрылись, он отмер и раздосадованно сел возле костра напротив Ореха.

– Что, не удалось? – насмешливо спросил Орех.

– А я-то думаю, откуда у него в рукаве дыра такая, еще и с красной кровью. Артефакта-то при нем на заживление не было, так это значит… – Жмот кинул отчаянный и полный мучительного любопытства взгляд на палатку с Сагитаем. – Ты пойми, Орешек, мы же тут дальше этих квадратов ничего и не знаем, а тут, посмотри, что делается… что делается-то… – он затих, глядя расширенными глазами в никуда. – Я пойду на Якова посмотрю, – твердо сказал он. – Теперь куда они, туда и я. Помогать буду.

С этими словами он встал и направился в сторону невидимого отсюда ангара. Орех проводил его взглядом, затем мотнул головой, отгоняя от себя посторонние мысли.

– Молодость зелена… жив бы остался, помощничек…

Аккуратно опустив бинокль, Сахарок вздохнул. Откровенно говоря, лежать тут на щите, установленном на опоре ЛЭП, надоело. И пусть его напарник – веселый и толковый парень, но иногда легче переносить долгие часы, когда есть не только с кем посмеяться, но и поговорить на более глубокие и серьезные темы. Сахарок выглянул вниз, куда пару минут назад спустился Карбид по самодельной веревочной лестнице. Карбид снял штаны и сел в кустах дикой смородины, которые густо поросли у опоры, одиноко стоящей в поле.

Вообще место для контроля местности было очень хорошее. Широкое нескошенное поле, колос которого уже полег неубранным под дождями, давало отличный обзор на километры вокруг. Ближайший населенный пункт Стреличево был в трех километрах на северо-запад, а еще один – Рудаков – тоже примерно в трешке, но на юго-восток. Обе деревеньки были пусты, и трупов там практически не было. Успели убраться еще людьми, как только пошли радиоактивные осадки с запада.

Сахарок давно и надежно входил в группировку зеленых. Он был одним из самых лучших бойцов, которые могли в одиночку задержать направление, выбрав безупречный момент атаки, не допуская ошибок и не давая запереть себя в угол. Якорь не любил отдавать таких бойцов на простое дежурство, но вариантов было немного. Людей было мало, и, конечно, целое северное направление контролировать полностью было невозможно, но и оставлять эту сторону совсем без присмотра было недопустимо. Светловолосый и голубоглазый сталкер был высок, гибок и строен. Не широк в плечах, но это с успехом компенсировалось невероятной выносливостью и пытливостью ума. Несмотря на свой миролюбивый вид, в стычках с «Долгом» он не задумывался ни на секунду, загонял или заманивал противника на растяжки, устраивая ловушки и засады у раненых, используя их как приманку, минировал мертвых. И поэтому его прозрачный и спокойный взгляд человек, близкий по ремеслу, непременно определит как взгляд профессионала, знающего о смотрящем на него все, что ему нужно. Карбид же, из вольных, который сидел в кустах, спустив штаны, и давил жабу, был бы среднего роста, если бы встал, но вставать ему, как вы понимаете, сейчас было крайне недальновидно. В серьезных делах, крупных стычках и перестрелках с бандитами замечен не был, хотя часто имел желание выступить на острие, но в то же время имел и долю ума, понимая, что после любого крупного дела он наживет врагов, которые не поленятся подобрать ему именную пулю. Серые глаза и темные волосы вольного делали его неприметным среди остальных, стандартное снаряжение и неброская амуниция способствовали этому еще больше.