Запер ворота по-крепче, задернул брезентовую плотную штору, подбросил немного дров, перекаливать печь тоже не надо! И полез на второй этаж. Залез, закрыл крышкой люк, чтобы ночью не ухнуть спросонок вниз, прикрыл основную вьюшку. И пошел на кровать, прибраться на столе, расстелить кровать. Прибрал. Запрыгнул в кровать, щелкнул выключателем и провалился в крепкий, без сновидений, сон…глубокий, как черный и бездонный колодец!

Ночь пролетела быстро! Видимо, появилась Цель, потому организм и начинает работать все 24 часа в сутки! Итак, я проснулся практически невыспавшийся, но зато с целой чередой мыслей в своей растрепанной голове! И первое, с чего надо начинать – пищевой запас минимум на три недели из расчета на двух человек. Почему на двоих, не могу знать! Вот на двоих и все тут! Впоследствии, как в воду глядел! Мужики мне подогнали незамужнюю, разведенную даму, без прицепа (ребенка)! Лет тридцати восьми, так что на выдохе, в самом соку! Странно, что такие бабы живут одни…

А тут, словно вторая моя половина, такая же авантюристка! Была у меня как-то подобная бабешка, но это вообще отдельная история! А эта, зовут Эльвирой (Элька), Васильевна Голицына (дворянский род, что ли?). Короче, на послезавтра назначен всем сбор, уже все отзвонились, все положительно, даже половины согласны! Хаты оставят детям, снимут по половине накоплений, все оружие и боеприпасы заберут с собой. Для детей останутся дачи-гаражи, вдруг вернемся через некоторое время? Кто его знает?

Губа обещался за умеренную цену обеспечить экспедицию средствами военной полевой связи, даже умыкнуть по приемлемой цене коптер разведки малого класса. Прапор в части с хранения спишет, как Христос – грехи! Вообще, мы заехали на склады долговременного хранения 29-й Общевойсковой Армии. Там у Губы кореш давний служит начальником складов. Удачно мы там заехали!

– Михалыч, твою мать! Сколько лет, сколько зим. Родной мой! – Губа целуется в засос, в сахарные уста до десен с пожилым, седым и усатым, как Тарас Бульба, старшим прапорщиком.

– Губа! – немного на растяжку, как истинный хохол, чуть заикаясь, ревет Беловежским Зубром старпрапор…

Потискав друг друга с полчаса, Михалыч махнул нам – заезжай на территорию, вон туда, к каптерке! И когда наша колонна начала втягиваться на территорию воинской части, часовой засуетился, стал покрикивать, что будет стрелять! На что Михалыч зарычал, как Катерпиллер – Заткнись сука! Сгною на нарядах Вахклак гадкий! Отпишу твоей родне, что тебя опустили в части, куда на дембель поедешь, сучонок? Вот и молчи, твою дивизию! Падла гнойная! Не слушайте его, придурошный на всю голову пацан первый полугод служит, вот и дуркует! Милости просимо, мужики! – затем отвлекаясь, орет дневальному – Вано, козел драный! Шустро нам поляну накрывай. Гости у меня! Живо!… Судя по выразительному шевелению выпуклых и пухлых губ прапора, он прошелся по всей родне бедного грузина до шестого колена!

Короче, мы встали возле окон каптерки, затем гуртом ввалились на территорию вверенной его каптерки…там по мановению волшебной палочки уже фактически накрыта поляна, просто шикарная (ну побываете хотя бы у одного прапора на военных складах в гостях, поймете о чем я!). Затем – попойка, бог мой!

Очнулись только на вторые сутки из-за того, что того вызвали к командиру части. Он пришел через два часа, смурной и злой. Сначала вздрючил позавчерашнего часового, загнав того на трое суток наряда вне очереди на драйку сортира МЖО! Потом, когда махнули по стольнику подлечиться…Потом – разговор по существу…

– Скоко и чаво нуно, пишите мужики, подберем все что нужно! Ну и меня не обидите. Я думаю, как обычно, Губа? Окей! Пишите, я пока покурю! – и он вышел на плац, тут же сцепился со старшиной. По роже – чуречка? Ну а мы растерянно минут пять смотрели друг на друга…