– Восточный стиль, – заметил он мимоходом.

– С чего ты взял?– рассеянно спросил Андрей, не отрывая взгляда от дороги и резко перестраиваясь в крайний левый ряд.

– С чего? По периметру ободка оправы, выгравирована надпись арабской вязью… – как нечто само собой разумеющееся, сообщил эксперт. – Ты сам-то не заметил, что ли?

– Не успел, – признался Гришин, продолжая лавировать в потоке машин.

– Постой-ка, друг ситный, – насторожился криминалист. – А откуда у тебя это кольцо взялось? – подозрительно осведомился он.

Словно исполняя просьбу товарища, Гришин остановился на красный сигнал светофора и честно сознался:

– Лёш, да я всего пятнадцать минут назад его с земли подобрал. Времени рассматривать как-то не было…

Эксперту такой ответ не понравился.

– Хочешь сказать, нашёл его неподалёку от сгоревшей машины? – продолжал допытываться он.

– Ну да, метрах в ста примерно, – уточнил Андрей и невинно поинтересовался. – Чего ты напрягся-то так?

– А вдруг это улика? Ты же, практически, с места преступления вещественное доказательство упёр! – не на шутку разволновался криминалист.

– Да брось ты причитать, – отмахнулся оперативник. – Если выяснится что-нибудь интересное об этом кольце – а ещё лучше, о его владельце – я мигом всё оформлю, как положено. Приглашу пару понятых, и быстренько слеплю протокол обнаружения и изъятия. Чай, не впервой! Сработаю – комар носа не подточит! Так что за процессуальную сторону не переживай – это уж моя забота. Была бы от этого перстенька какая-никакая польза – вот что важно!

Несколько дней они не виделись – всё как-то недосуг было. Но в пятницу, ближе к обеду, Гришин выкроил-таки время и забежал на шестой этаж в лабораторию, где хозяйничал Лавров и его присные. Просунув голову в приоткрытую дверь, он поздоровался:

– Привет переднему краю науки и лично Алексею Николаевичу!

Тот оторвался от изучения какого-то графика на мониторе компьютера и кивнул:

– Привет. Заходи.

– Заключение по взрыву готово? – спросил сыщик, едва переступив порог.

Лавров отреагировал на вопрос несколько своеобразно:

– Готово-то оно готово… – раздумчиво протянул он. – По большому счёту осталось только подписать да в канцелярию закинуть, только вот…

– Любишь ты, Лёша, тянуть кота… Сам знаешь за что… Неужели, нельзя обойтись без этой твоей тягомотины? Дай, сам гляну.

Эксперт пожал плечами, дескать, как знаешь, извлёк из вороха бумаг, в беспорядке наваленных у него на столе, нужную и протянул оперу. Тот быстро пробежал документ глазами и вопросительно вытаращился на автора документа.

– Что значит, «пригодных для идентификации следов взрывчатого вещества и продуктов взрыва на поверхности обследуемых объектов не обнаружено»?

– То и значит, что на предоставленных для исследования фрагментах кузова автомобиля, на форме участкового, находившегося поблизости, в образцах грунта… Короче, нигде ничего! – в упрощённой форме повторил криминалист собственные выводы, изложенные в заключении. – Так понятнее?

– Ни черта не понятнее! – возмутился Гришин. – Ты можешь толком объяснить?

– Чего ты от меня-то хочешь? – огрызнулся Лавров. – Окружной эксперт произвёл забор проб грунта с места взрыва и определил, какие предметы подлежат изъятию… Что мне прислали, то я и исследовал! Результаты перед тобой. Всё!

Пропустив мимо ушей исполненную праведного негодования отповедь, Гришин настырно повторил свой недавний вопрос:

– И всё-таки, что это значит?

Лавров уже остыл.

– Вариантов немного. Если быть совсем точным, то я, лично, вижу всего два, – уточнил он. – Первый – мы имеем дело с абсолютным стопроцентным сгоранием применённого взрывчатого вещества.