Андор удивленно спросил:

– Значит, ты все слышала? После этого, мне бы не хотелось тебя отпускать, – но увидев умоляющий взгляд графини, снисходительно добавил, – ладно, зла ты мне не причинила, можешь быть свободна.

Догадавшись, что Вашар собирается проникнуть в замок «Черный коршун», Ребека решила воспользоваться Черным гайдуком и заманить бея в ловушку, а затем отомстить ему за смерть своего отца. Ребека не напрасно заволновалась, когда услышала в разговоре о таинственном грузе. Она хотела убедиться, что сокровища, спрятанные ее отцом, до сих пор не тронуты и лежат в надежном месте. В голову ей пришла тревожная мысль: «А вдруг турки обнаружили спрятанные отцом богатства и теперь пытаются переправить их в Турцию».

– Чем ты мне поможешь? – спросил Вашар.

– Я слышала, что ты интересуешься замком «Черный коршун», – оживилась Ребека.

– Да, мне было бы интересно узнать, сколько воинов у Хаджи-бея в крепости. Какой груз он собирается отправить и куда?

– Я дам тебе карту подземных ходов замка и даже укажу тайную дверь, ведущую в покои Хаджи-бея.

– Странно, откуда у тебя такие сведения? Кем ты доводишься Ребеке Жомбор?

– Пусть это останется втайне, – улыбнулась графиня, – но ты должен пообещать, что выполнишь мое условие.

– Какое?

– Ты оставишь для меня Хаджи-бея и не убьешь его.

– Зачем он тебе? Мне – понятное дело… меня интересует груз.

– Дочь графа Жомбор – Ребека, хочет отомстить бею за смерть своего отца.

– Жомбор?! Этого пожирателя сердец!

– Почему ты так говоришь?!

– Да всем известно, что Жомбор вырезал сердца своим пленникам и съедал их в сыром виде.

– Я этого не знала. Жомбор погиб как герой, люди признали его таковым, после битвы под Мохачем.

Вашар разгневался при упоминании о кровавом графе.

– Его дочь недалеко отошла от своего отца, я слышал, что и она принимала участие в гибели людей.

– Кто тебе сказал?

– Те, кому удалось вырваться из рук Жомбор и его дочери.

– Вашар, забудь о них, отец мертв, дочь бесследно исчезла.

– Но не для меня, пока я жив, я обязан помнить об их зверствах. Илона, я не понимаю тебя, ответь мне: ты защищаешь Ребеку, кем она доводится тебе?

– Наши родители были дружны, у меня остались самые теплые воспоминания о графах Жомбор.

Вашар призадумался. Он ничего не знал о Марош Илоне и потому не стал спешить с ответом. Если бы госпожа не пожелала помочь с картой, то он повременил с ее освобождением.

Неудивительно, что упоминая о семействе Жомбор, Андор заговорил об изуверстве графа. Жестокость в средневековье была на вооружении у многих состоятельных особ. Отец Вашара, как-то рассказывал: в 1514 году Дьёрдь Дожа, офицер-кавалерист, возглавил крестьянское восстание. Вице-король Трансильвании Янош Запольяи, венгерские магнаты и местные воеводы подавили жестоко бунт. Парламент приговорил крестьян к пожизненному порабощению и отмене личного имущества. Дьёрдя Дожа казнили на железном кресле, поджарив заживо, и надели на его голову раскаленную корону. Его сподвижников заставили есть мясо своего предводителя, после чего самих же и убили.

По слухам, Жомбор любил метить плененных турецких солдат, отрезая им носы. Так что люди, встретившие безносого турка, смеясь, говорили: «О! Это же жомборский крестник!»

Ребека, не понимала, за что Вашар ненавидит семейство Жомбор. Но обрадовалась, что не назвала своего настоящего имени. Возможно, Черный гайдук знает что-то из прошлого ее отца, да и ее самой и потому предпочла оставить все втайне. «Как хорошо, что Вашар вовремя отправил Герея-агу, а то бы он раскрыл мое настоящее имя. Какой же тайной обладает разбойник и почему ему так ненавистен наш род?» – подумала Ребека, нащупав на своей груди талисман с изображением орла-беркута. Она поправила ворот темной кофты, закрывая шею и грудь от взора мадьяра. Графиня тяжело вздохнула. Наконец-то она скоро избавится от корсета. Всю дорогу она мечтала снять его с тела. Однажды в пути Ребека попросила Зэйру – служанку Зульфии, чтобы она развязала шнурки на спине. Девушка, прежде чем расшнуровать корсет, с трудом проникла под кофту и рубашку графини. Дышать стало свободнее и чтобы совсем избавиться от широкого пояса, ей пришлось бы снять одежду. В опасной ситуации ей не хотелось привлекать внимание турок к своему красивому телу. Графиня не стала раздеваться, и потому терпела.