– Восхищён. А я всегда думал, что дамы слабый пол, ― вот теперь на неё смотрели с нескрываемым любопытством.

– Ваша информация устарела. Время неспокойное, приходится полагаться исключительно на собственные силы.

– Вы просто не дали мне возможности проявить себя. Я бы вас покорил, уверяю!

Их диалог прервал оскорбленный стон. Пол, морщась, щупал свой подбородок, проверяя всё ли зубы на месте. Нокаутированному товарищу поспешили на подмогу. Кэтрин же, оценив результат своих стараний, подобрала полы платья, чтобы не запнуться, и гордая собой ушла.

К исходу первой недели стало понятно, что надо что-то делать. Бесцельное существование выматывало и расшатывало нервы. Не говоря о том, что жить "заменой" у людей, которые всё равно нет-нет, да поглядывают на тебя с опаской, словно ты в любую секунду превратишься в дракона… В этом мало приятного.

Но что делать? Найти работу? Пойти торговать цветами в уличной лавке, а вечером приходить домой и… ложиться спать? А наутро всё по новой? Это в том-то веке, в котором она вообще не должна существовать? Или которого в принципе не существует? Чтобы она работала в собственном сне? Да ну вы чё, совсем обалдели?

Видимо, обалдели, потому что работать Кэтрин, так или иначе, пришлось. Причём не за денежную оплату, а за одежду. Звучит не очень, но для Кэт был важен внешний вид. Он придавал уверенности и поднимал самооценку, а это было не лишним, когда ты потеряла своё место в обществе.

Поэтому следующие несколько дней с утра до вечера она пропадала у швеи, с которой их свёл случай. Бегала посыльной за тканями, бегала посыльной с готовыми заказами к покупателям, а в оставшееся время помогала шить одежду. С непривычки девушка исколола все пальцы грубой иглой, но в итоге заимела новенький наряд, сидящий на ней как влитой.

Корсет на шнуровке под грудью больше не мешал, а подчёркивал фигурку. Юбки теперь были по росту и уже не норовили зацепиться за каблук, а верх льняной блузы кокетливо открывал декольте и плечи. Немного откровенный фасон, но как хорош! Не то, что ваша стёганная монашеская ряса, в которой только в гроб ложиться.

И вот теперь, в обновках, она уже без скованности бродила среди людей, тщательно изучала и внимательно слушала. Пара часов, проведённых в таверне, и все последние новости переставали быть новостями. "А мужики-то лучшие сплетники уже какое поколение”, не переставала удивляться Кэтрин, тихонько радуясь, что "заявилась" сюда очень вовремя. В буквальном смысле.

Ещё несколько месяцев назад по городу и ближайшим посёлкам прокатилась волна казней. Всё началось из-за нескольких юных девочек, поставивших округу на уши заверением, что их посещает бес. Щипает, лишает возможности дышать, наводит порчу и подчиняет своей воле. Диагноз ― одержимость дьяволом. Медицина последнего поколения, что уж там.

Тогда и начался кромешный хаос, в котором женщин начали повально обвинять в колдовстве, судить и прилюдно вешать. Девушки боялись выходить на улицы и просто здороваться с соседями. Всего одно неверно брошенное слово, на тебя тычут пальцем и вот ты уже в темнице, ждёшь незавидной участи.

Всё усугубилось, когда появились первые признания осуждённых в том, что они действительно занимались чёрной магией. Правда это или выбитая пытками ложь никто не разбирался, хоть слухи ходили самые разные. Факт оставался фактом ― число "одержимых" росло, арестованных становилось всё больше, а казнённых насчитывались десятки и десятки.

Карали без разбору. Даже местному священнику досталось, у которого до этого была бесподобная репутация, но который усомнился в подлинности показаний самых первых одержимых девочек. Лишь после расправы над ним, потому что по-другому это было нельзя назвать, у населения тоже начали появляться сомнения.