Почему? Потому что это Бахтин. А он всегда добивается своего, если это касается спорта.

Постаралась все же абстрагироваться от мыслей и напомнить себе, что я здесь из-за контракта, который приведет меня в мир больших денег, успеха и популярности.

Поэтому… молча стала делать разминку, повторяя за бывшим.

За разминкой последовала полноценная тренировка, где Бахтин заставил меня взвыть!

Никогда не думала, что, оказывается, правильное выполнение упражнений, чтобы чувствовать свое тело – это так сложно!

Я вся взмокла, устала как собака и хотела одного: убивать. И вот как удачно сложилось– передо мной оказалась прекрасная мишень!

– Изверг! – Не выдержала, когда Сережа заставил качать пресс, который сейчас у меня просто горел!

Я обессилено легла на коврик, закрывая глаза и тяжело дыша.

– Юля, мы не делаем перерывов между подходами!

– Иди в жопу!

– Приглашаешь? А, помнится, ты была против анального секса.

Резко распахнула глаза и, несмотря на то, что пресс заставил стиснуть зубы, когда я решила пошевелиться, все же села, устремляя гневный взгляд на Бахтина.

– Размечтался!

Он приподнял бровь.

– М? Осталась ханжой? Надо же.

– Зато ты, я так полагаю, практикуешь много и часто?

Сергей пожал плечами.

– Не без этого. Я люблю секс. Любое его проявление. – Он опустил взор на мою майку.

Из-за тренировки мои соски предательски встали и сейчас просвечивали через намокшую и облепившую меня одежду. Но это было не осознанно! Он же должен понимать! Физиология такая. И ткань… дурацкая! Сегодня же выкину к черту эту майку! Или найду спортивный бронебойным лифчик с поролоном, чтобы вершинок не было видно при любом раскладе!

Как я не задумалась о том, чтобы сразу озаботиться подобным? Надела топик. И то лишь вспоминая, что под спортивную одежду нужно что-то прижимающее грудь, иначе она будет мешать.

А сейчас мне мешал горячий взгляд серых глаз! Слишком уж ощутимый.

– Ты ни капельки не изменился, Бахтин!

– Да нет. Подрос. – Он почему-то хитро ухмыльнулся и чуть расставил ноги.

На что это он намекает?!

– Если ты хочешь сказать, что подрос в трусах, искренне тебе сочувствую. – Дождалась, пока он идентифицирует фразу, прочувствует, как нужно, после чего добила. – Геморрой – это ведь больно.

Его лицо тут же вытянулось, ухмылка слетела с губ также быстро, как и очутилась на них.

– Ты тоже совсем не изменилась, Юля. Ядом плюешься как помесь кобры с верблюдом.

– М… сколько комплиментов сразу!

Поднялась с пола, и он тут же повторил за мной, не собираясь терять позиции, кто будет смотреть сверху. Снова пришлось задирать голову, чтобы взглянуть в его лицо.

– Тренировка закончена.

– Это мне решать! – Стиснула кулаки.

– Напомню, милая, тренер здесь я. И слушаться ты будешь меня. Я закрою глаза на то, что ты решила прервать сегодняшнее занятие. Но только сегодня. Считай это поблажкой первого занятия.

– Ты говорил, что не будешь нагружать с первого дня.

– Я и не нагружал.

Указала на коврик под моими ногами.

– А что это такое было?!

– Проверка твоей выносливости.

Следующий вопрос застрял на языке.

Проверка?.. Выносливости?..

Аррр!

Развернулась и пошла к выходу.

– Ничего не забыла?

Пришлось остановиться. Обернуться.

Сергей стоял, сложив руки на груди и широко расставив ноги.

– Коврики, резинки и гантели на место.

– Я плачу за наши занятия. Будь добр, изобрази уборщицу сам.

– Платишь не ты, а киностудия, с которой ты подписала контракт.

– Я говорила не про деньги. Я плачу своими нервными клетками.

– Боже. – Он устало провел ладонью по лицу. – Это будут сложные полгода.

Я снова развернулась, чтобы покинуть зал, но в спину прилетело: