– Не могла найти свой комплект ключей, – сказала девушка. – Подумала даже, что оставила в квартире. Но потом все же нашла на дне сумочки…

Римас, ты уже третьи сутки не ночуешь дома.

Слон извлек из холодильника упаковку «Факса». Одну банку передал шефу, к другой присосался сам. Сделав несколько крупных глотков, вытер губы тыльной стороной ладони и лишь после этого произнес:

– Ты мне не мать, Мышка, и не жена. Ты думаешь мы тут просто так сидим, квасим? Типа, нам больше делать нечего? Нет, ни фига… У нас, между прочим, важное производственное совещание!

– Похоже, вы «совещаетесь» со вчерашнего дня, – заметила Мышка. – Я звонила вечером в офис, но телефон стоял на автоответчике.

Девушка достала из-под стола пустую литровую емкость из-под «Абсолюта» и пару опорожненных бутылок виски «Блэк Вельвет», причем вкус и запах последнего, по ее непросвещенному мнению, мало чем отличался от обычного деревенского самогона. Сунув тару в пластиковый мешок и прихватив с собой заодно грязные стаканы и полную окурков пепельницу, она вынесла все это в подсобное помещение, заменявшее им кухню.

Вернувшись вскоре обратно, она протерла стол, а заодно смахнула пыль с экрана компьютерного монитора. Потом еще раз прогулялась на кухню и принесла пачку чипсов и два картонных кружочка с эмблемой местного пива «Калнапилис», которые служат подставками для банок или пивных бокалов.

– Плохо, что вы не закусываете, – сказала Мышка. – И холодильник совсем пустой…

– Сегодня воскресенье, Ирма, – напомнил Стас. – Я не думал, что ты придешь… У нас правда возникли кое-какие дела.

– А я, в общем-то, не к вам пришла, шеф, – сказала Мышка. – И уж тем более не к Слону… Я пришла проведать Гертруду Францевну. Кстати, где она?

Все трое дружно повернули головы к одному из двух имеющихся здесь кресел, которые наряду с мягким диваном, несколько старомодным двухтумбовым столом и книжной полкой, а также парой высоких стульев, составляли обстановку кабинета. Кресло было застлано накидкой из темно-вишневого велюра; и если хорошенько приглядеться, то в одном из уголков материи можно обнаружить вышитые уже несколько потускневшим золотым шитьем две латинские буквы – «G» и «F».

Сейчас это кресло, в котором любит нежиться Гертруда Францевна, пустовало. Призывы Мышки, собиравшейся угостить подружку деликатесом, выйти к обществу, были почему-то проигнорированы. Впрочем, Гертруда Францевна дама не то чтобы капризная, но с характером; если уж она решила продемонстрировать по какому-либо поводу свой нрав, то разумнее всего на время оставить ее в покое.

– Гертруда не любит, шеф, когда вы выпиваете на рабочем месте, – сказала девушка. – Она начинает нервничать, переживать за вас…

Стас, выковыривая сигарету из пачки «ЛМ», заметил:

– У меня, конечно, нет других забот, кроме как думать о том, в каком настроении пребывает Гертруда Францевна…

– Мышка, ну что ты лезешь к человеку в душу?! – поддержал его верный напарник. – Не видишь, что ли, как нам гадко сейчас… Слушай, Стас…

Может, давай уволим ее?

– Кого?

– Мышку, конечно. Больше ведь некого.

– Ты че, Слон, перебрал лишку? – поинтересовался Стас. – Ирма, между прочим, твоя двоюродная сестра. Как я могу уволить Мышку?! К тому же она единственный дельный работник в нашей гребаной фирме!..

Общались все трое, естественно, на литовском.

Но если Мышка использовала чистейший аукштайтийский диалект, то другие двое, в качестве острой приправы, щедро пересыпали свою речь русскими фразеологизмами.

Ирма за компанию тоже стала грызть чипсы. Когда она задумчиво брала пальчиками картофельные чипсы, а потом медленно и осторожно, из-за брекетов, разжевывала их передними зубками, то и вправду походила на мышку…