– Ты меня запутал, в этом я ничего не понимаю, – обреченно вздохнула Елизавета.

– А в этом никто ничего не понимает, я тут давеча сказку прочитал «Черт и Ангел». Интересно как можно ставить древнего чудного черта рядом с этим бесплотным и бесчувственным ангелом. Да будет тебе известно, насколько они древнее, прекраснее. Да каждый черт – лучшая часть человека, его первый помощник, его душа, которая всегда могла быть по ту и по эту сторону бытия, общалась с миром духов. И человек всегда был защищен, никогда не оставался в одиночестве. И вот свалились с небес те самые бесы, присосались к чертям, перепутались с ними с великой радостью, так что их ангелы уже от чертей не отличали, и все творили от их имени, втиравшись в доверие, а люди предали своих чертей, стали обзывать их бесами. А те и рады, они достигли своего, всего, чего им хотелось… И только кот Баюн, последний из племени чертей, требует, чтобы вы прогнали бесов и вернули чертей, тогда и люди переменятся, вы души их защитников им вернете.

Елизавета взглянула на Мефистофеля, – тот казался безучастным.

Почему-то она поверила на этот раз коту ученому… Но можно ли отделить чертей от бесов, сдадутся ли те просто так?

– А третье желание? – очень тихо спросила Лизи.

Баюн молчал, словно ждал, пока Мефистофель позволит ему говорить.

Незаметный жест Мессира заставил кота взмахнуть лапой и открыть рот.

– На заре времен у нас был самый прекрасный и восхитительный из богов – Лучезарный хранитель света, он был неотразим, обольстителен и прекрасен, я не понимаю, как мог он превратиться в Глыбу мрака, какой ужас должны были внушить вам святоши, чтобы такое случилось. Но когда они лишили вас чертей и сатиров, и кот Баюн почернел от горя, то им осталось немногое: гордость превратить в гордыню, белое сделать черным, живое – мертвым, Люцифера – хранителя света – глыбой мрака, огонь костра превратить в огонь свечки, такой тонкой, что и в лапах не удержать – Бегемот взглянул на лапы…

– А почему же он не противился, – вырвалось у Елизаветы.

– Из вредности, ему хотелось, чтобы человек сам осознал, что он творит, а вот это труднее всего. Когда черти стали бесами, преданные ушли в тень и ждали, когда очнется и одумается мир, когда найдется тот, кто захочет все понять и спасти его, мы нашли тебя, мы оторвали головы самым страшным злодеям, мы долго и упорно шли к спасению…

– И что же теперь делать?

– Заставить гореть творения, прогнать бесов и вернуть чертей, и Глыбу мрака превратить в Хранителя света, и тогда

– И тогда кот, почерневший от горя, станет огненным Баюном, – наконец произнес то, что давно у него вертелось на языке, кот ученый.

– Но у нас больше не будет черного кота, а мы привыкли к тебе такому, – вырвалось у Елизаветы.

– А на кой он вам нужен, от него же только заботы и хлопоты, и пожары, – стал перечислять все свои деяния кот, переставший со временем быть ученым..

– Ну, все равно жалко.

Кот не верил ушам своим, он и на самом деле не ожидал такого от любимой королевы… Доигрался, надо как-то спасать ее и себя.

– Но я обещаю, если ты вернешь мне огненную шкуру настоящего Баюна, пару раз в году становиться Бегемотом, и тогда мы с тобой почудим и почудесим, только не забудь, что делу время, а потехе час. Торжественно обещаю превращаться для забавы в черного кота, чего не сделаешь ради королевы.

Елизавета улыбнулась. Они еще могут спасти от мертвечины, от мрака мир, и будут гореть романы, черти станут лучшей половиной самого человека, Люцифер – Хранителем света и того небесного огня, которого нам всем так не хватало в последние века. Но самое главное, иногда к ней будет возвращаться черный кот, и чего еще могла пожелать ведьма, ставшая королевой? И вдруг она встрепенулась: