Энвери дождался кивка от Олега, развернулся на пятках и быстро направился к гигантским деревянным дверям, ведущим из наших покоев. Открыл их так, будто они не весят ничего. Я напоследок окинула взглядом сына, взяла его за руку и направилась вслед за “настоящим мужчиной”.

Энвери решил взять пример с Сираджа и также быстро нестись по коридорам. Их вместе что ли этому учили? Я понимаю, что мы можем опаздывать на встречу с таинственным другом, но каждый раз нестись, как стая бешеных белок, желания нет.

– Энвери, постой! Не несись же ты так! Мы не успеваем! – запыхавшись, прокричала я, практически теряя из виду этого очень странного мужчину.

Энвери сбавил шаг. И у меня, наконец, появилась возможность поразглядывать окружающую обстановку.

Коридор, по которому мы почти летели, напоминал музей или картинную галерею. Везде висели портреты, пейзажи и даже натюрморты. “Может он сам их рисует?” – про себя хихикнула я.

Через каждые 5-10 метров стояли колонны, парили в воздухе необычные светильники, а еще украшали стены необычные растения синеватого цвета. Они оплетали собой выступы в стенах, залезали на картины и даже на светильники. Периодически галерею освещал яркий свет из стрельчатых окон, а на полу и стенах плясали разноцветные солнечные зайчики.

Из коридора мы вышли в просторный и светлый лестничный холл со вторым светом. Помещение украшала широкая лестница, ведущая на первый этаж, и огромные окна, высотой не менее 5 метров. Которые поражали сложностью витражей и разнообразием красок. Создавалось ощущение, что картины сейчас оживут, и мы окунемся в их удивительный мир. Свод украшали сложные нервюры и множество ярких светлячков.

Мы медленно спустились по лестнице на первый этаж прямиком к дверям, которые были еще огромнее чем те, что вели в наши покои. По всей видимости это и есть выход на улицу.

Там нас встретила теплая летняя погода и яркое солнышко. Что меня несказанно порадовало, ведь у нас была холодная осень. Мы прошли еще пару ступеней и спустились на дорожку, выложенную блестящим камнем. Из любопытства я обернулась назад, чтобы рассмотреть дом, из которого мы вышли.

А это оказался целый замок, такой мрачный и готический. Стрельчатые окна, прямоугольные башни, сложный декор на фасаде. Гаргулий только не хватает. Или дракона. Вот не дают они мне покоя.

Перед глазами так и возникла картинка, как с разъяренным ревом на нас летит настоящий зверь, от которого веет необузданностью и мощью. Его черная чешуя мерцает красными искрами, а крылья вселяет одновременно и ужас, и восторг. Морда впечатляет костяными наростами и загнутыми назад рогами, а из пасти он выпускает облако дыма и пепла. Глаза пылают настоящим огнем, а зрачки по-хищному вытягиваются в тонкую полоску.

Слышен глухой стук от взмаха его огромных перепончатых крыльев, воздух собирается вихрями, и он мягко приземляется на одну из башен. Оглашая свое прибытие громким ревом, от которого стекла в окнах начинают дребезжать, а по земле проносится дрожь.

Пока я предавалась эстетическому наслаждению и мыслям о драконе, к нам подъехала (или, правильнее будет сказать, подлетела) практически прозрачная машина, похожая на каплю. Нижняя часть салона была затемнена и приглушена. А вот верх – полностью прозрачный.

– Вот это тачка! – восторженно прокричал Олег, подбегая к ней и аккуратно трогая своими ручками.

– Какая тачка? – не понял Энвери. – Это волар. На нем мы намного быстрее доберемся до Лукиллиана, чем на родаре.

У этой “тачки”, как выразился сын, двери поднялись наверх (вот всегда мечтала прокатиться на ламборгини), и оттуда вылез человек в синей ливрее, похожей на ту, что была у Сираджа. Он отдал Энвери какой-то камень и отошел в сторону.