– Сейчас, сейчас… Подожди маленько. Сейчас… попробуешь… настоящего, пролетарского.

Софья Ильинична в своей жизни не знала другого мужчину, кроме Ивана. Опыт интимных отношений приобретала только во время близости с мужем. Иван имел довольно богатую практику задолго до женитьбы. Но, женившись, понял, что любовью занимается с женой совсем не так, как раньше.

С другими он нетерпеливо стремился быстрее овладеть партнершей. Физическая близость завершалась сладострастным упоением оргазма. Потом он лежал, лениво отвечая на ласки подружки, пока не наступала готовность к ещё одной близости.

С женой было по-другому и несравнимо лучше. Ни он, ни она не торопили начало физической близости. Ей предшествовала длительная игра, занимавшая порой полночи. Они играли, резвились как дети малые. Шептали нежные, бессвязные слова. Он щекотал губами ей затылок, ухо, щеку, она вздрагивала и сжималась от этих прикосновений и просила: «Перестань, мне холодно становится от этого». При этом их любовные игры носили какой-то целомудренный характер. Они об этом никогда не говорили, но, лаская, целуя, поглаживая и покусывая друг друга, не касались частей тела ниже пояса.

Правда, Иван обнаружил один секрет. Если ему было уже невтерпеж, а она продолжала игру – он нежно проводил кончиками пальцев руки, едва касаясь нежной кожи, по верхней части её бедра от коленки к паху. У жены перехватывало дыхание, она широко раздвигала ноги, сгибала колени и закрыв глаза, откинув голову на подушку шептала: «Бери меня, Ванечка, бери быстрее!» Их тела становились одним целым, ни на что не реагирующим, поглощенным ритмическими движениями, протяжными стонами и вздохами. У неё быстро приходил оргазм. У Ивана оргазм наступал позже.

Теперь её терзал другой мужчина. Расстегнув штаны, Фрол старался нащупать в завитушках её лобка вход. Она почувствовала тепло и упругость прижатого к её бедру члена. Мелькнула мысль:" Неужели и с этим гадом будет так же приятно, как и с Иваном?» Сжимая мышцы таза, она старалась отодвинуться.

Он наконец нащупал, что искал. Направляя член рукой, с огромной силой пытался затолкнуть его. Под член попал клок волос и вдобавок он уперся в правую сторону наружных губ. Было очень больно, обидно и противно. Она опять заплакала. Наконец усилия следователя увенчались успехом. Он резко и сильно задвигал всем телом, удовлетворенно приговаривая:

– Ну вот. Так-то лучше. Вот так… так тебе.

Он хрипло и зловонно дышал Софье в лицо и натужно спросил:

– Что лежишь, как мертвая, помогай. Сама удовольствие получишь, и я быстрей закончу. Не хочешь? Ну, дело хозяйское. А я поработаю. Вот так… Вот так… Почувствовала силу пролетариата?

Её опасения были напрасными. Она явно ощутила, как в ней сработал какой-то выключатель. Выключатель щелкнул, и сразу пропало ощущение мужчины, мужской силы, чувственное восприятие мужских рук, мужского тела и движений члена. Ничего, кроме омерзения и ненависти к этому скоту, она не испытывала. С каждым толчком чувствовала, как больно что-то растягивается внутри. Боль отдавала в пах. Длилось испытание долго. Теперь каждое его движение отдавалось в натертых стенках влагалища, как надавливание пальцем на открытую рану.

Лежала, отвернувшись от смрадного дыхания. Наконец насильник застонал, сделал несколько сильных и быстрых толчков, заставивших её вскрикнуть, и умиротворенно положил голову на высокую грудь Софьи Ильиничны.

– Ну вот и все. А ты, дурра, боялась. Ха-ха- ха-ха. А подушки у тебя что надо.

Она повернулась и смачно плюнула в его раскрасневшуюся, довольную рожу.

– Доволен? Справился с беззащитной женщиной. Вы тут только с бабами воевать герои. Козел вонючий.